По Гвиане - страница 13

Другую часть груза представляли пассажиры, и она требовала, естественно, иного обращения, но, по странному стечению обстоятельств, об этом-то как раз и забыли.

Как уже было сказано, оба корабля подошли друг к другу настолько близко, что почти соприкасались бортами, но специальные отверстия на задней палубе оказались закрытыми, а трапы не перебросили, так что пассажирам приходилось взбираться на борт по вантам[29], рискуя схватиться рукой за движущуюся снасть, и, преодолев расстояние в один метр, разделяющее бортовые сетки обоих судов, опуститься на палубу другого корабля. Затем пассажирам предстояло увернуться от не загруженных в трюм тяжелых бочонков, постараться не поскользнуться на куче пустых ящиков, добраться, наконец — после утомительного путешествия длиной в двадцать метров, совершенно разбитым от усталости, исцарапанным, в синяках и порезах, перепачканным машинным маслом, — до кормы «Сальвадора», где ожидал новый чиновник морского ведомства.

Это, скажете вы, слишком преувеличено. Невозможно так бесцеремонно обращаться с пассажирами, которые являются, вообще-то, основой процветания компании.

На этот справедливый упрек можно дать следующее объяснение: выполнение самых разнообразных обязанностей персоналом, численность которого явно недостаточна, привело к тому, что пассажирам приходится в ситуациях, подобных только что описанной, выпутываться из затруднительного положения самостоятельно.

Что мы и сделали. Заняв каюту, каждый пассажир вновь должен был пройти тот же путь, преодолевая новые трудности…

На «Сальвадоре» продолжили дальнейшее плавание, перейдя с «Лафайета», сорок мужчин и двенадцать женщин. Нам предстояло сделать следующее: найти стюардов, с их помощью переправить багаж с большого корабля (все в той же последовательности) на маленькое судно, а затем, толкаясь в проходах, скатываясь кубарем по трапам, бдительно при этом следить, чтобы шныряющие повсюду черные бродяги не запустили лапы в какой-либо приглянувшийся им тюк.

Надо отдать должное службе порядка «Лафайета». Наши охранники разрывались на части, выполняя свои обязанности. Мишо буквально пополам сгибался под тяжестью огромного ящика, который он один умудрился тащить на себе. Толкаясь и сшибая друг друга, мы с трудом пробивались сквозь проход, заполненный стюардами «Сальвадора» — мулатами, что стрекочут как сороки и отлынивают от работы или же, в лучшем случае, ввосьмером тащат одну шляпную картонку…

Мало-помалу все утряслось. Правда, на «Лафайете» оставались еще двенадцать пассажирок, о которых позаботиться также было некому.

Способны ли они проделать тот же жуткий, даже опасный путь? Правда, можно было бы воспользоваться услугами лодочников, которые совершают рейды между обоими кораблями. Но, как ни странно, как раз в это время лодки почти отсутствовали, по крайней мере мы увидели лишь одну, но ее хозяин за перевозку одного человека потребовал два франка. О грабитель! За пятьдесят-то метров!

Наши доблестные парижанки, устав от всех уговоров и просьб, отказались от этой затеи и мужественно согласились на предложенную мужчинами операцию: они храбро хватались за снасти, а мы образовали живую цепь от одного корабля до другого, и дамы при нашей поддержке переправились на судно. Операция удалась, и дамы долго хохотали как сумасшедшие над своими приключениями на море.

Так или иначе, но мы оказались наконец в своих каютах. Мне повезло: моя каюта находилась с левого борта — значит, до Гвианы я буду плыть с ветерком. Вместо иллюминаторов на «Сальвадоре» широкие портики, так что света и воздуха будет достаточно.

Наступила ночь. Отплытие назначено на завтра, пятницу, на восемь часов утра.

Наученный опытом восьмидневного плавания в океане, я решил первую ночь провести на палубе и сразу же уснул сном праведника. Пробудился я от пушечного выстрела. На часах было ровно восемь. Следовательно, корабль поднял паруса и прошел между буями, сопровождаемый салютом стоящих на рейде кораблей.

— Полный вперед! — скомандовал капитан механику.

Корабельный винт пришел в движение, сделал два оборота и… остановился. Вот и первая авария в самом начале пути.