По Гвиане - страница 14

Что-то испортилось в машинном отделении. Прошел час, второй. А корабль оставался недвижим. Пассажиры изнывали от все усиливающейся жары, прячась под тентом на палубе. Окружающие порт горы мешали доступу ветра к кораблю. Еще хуже было рабочим и механикам: чтобы обнаружить причину аварии, пришлось разбирать по винтику всю машину.

После шести часов изнурительного труда корабль наконец сдвинулся с места. На часах было без четверти три.

Я решил познакомиться получше с новым судном. Несправедливо было бы называть «Сальвадор» маленьким. Может быть, только в сравнении с «Лафайетом»… Но, в общем, это был великолепный корабль длиной в 75 метров и скоростью десять узлов. Я думал, что увижу нечто вроде речного суденышка, а обнаружил довольно солидное судно водоизмещением 600 тонн, мощностью машины в 150 лошадиных сил, с командой в 60 человек, состоящей из капитана, его помощника, двух лейтенантов, двух инженеров в машинном отделении, врача и интенданта, цветных матросов и стюардов.

Едва я сделал эти заметки, как в поле нашего зрения появился остров Сент-Люсия. Как только судно вошло в канал того же названия, море стало неспокойным и нас безжалостно закачало.

Тридцать пассажиров тут же исчезли с палубы до семи часов. Впрочем, это время отдыха не только для больных.

Но вот наконец и бухта, где море спокойно, и наш корабль уверенно заскользил по морской глади. Прозвучал сигнал к обеду. Опустевшие после рвоты желудки несчастных пассажиров настоятельно требовали насыщения. Морская болезнь получше любого аперитива! С какой изумительной поспешностью спускались мы по трапу, ведущему в столовую, что располагалась на корме, хорошо проветривалась и была всегда прекрасно освещена.

Но вот принесли наконец первое. О ужас! Я много путешествовал и перепробовал огромное количество различных блюд. Но как бы ни был натренирован мой желудок, к какой только пище не адаптировались его стенки, могу заверить вас — его возмущение на этот раз было не только оправданно, но и обязательно! Никогда еще подобного гастрономического кошмара, произведенного руками «отравителей», получающих за эту работу жалованье, не испытывало ни одно голодное существо. Представьте себе смесь, так называемый «брандахлыст», еле теплый, клейкий, тошнотворный, вонючий, заправленный чуть ли не машинным маслом и кусочками плавающего на поверхности хлеба. На деле же все выглядело еще хуже, чем я описываю.

Мы смотрели друг на друга, пораженные. Ложки застыли в руках несчастных оголодавших пассажиров, опасавшихся даже через металл контакта с этой страшной микстурой. Никто не смел ее даже попробовать.

На второе принесли вареную говядину. Машинные котлы, где, наверное, готовилось это блюдо, не могли сделать удобоваримыми сухожилия некоего четвероногого животного, которое именовалось в меню «беф демиглассе», поданные нам ничтожеством, что совмещало на борту функции кока и отравителя.

Яды семейства Борджа[30] по сравнению с этим блюдом менее ужасны, ибо они убивали, не заставляя страдать. Челюсти сорока голодных пассажиров оказались неспособны сделать что-либо с волокнами, более твердыми, чем портупея из белой кожи, ороговевшая после столетней носки несколькими поколениями гвардейцев. Это «лакомство» плавало в сизом соусе, цвет которого я не могу вспоминать без содрогания.

Затем появился цыпленок. Куски мяса изысканного представителя семейства куриных оказались не менее твердыми, чем капустная кочерыжка. Чечевица тоже оказалась несъедобной, ибо эта мелкая прибрежная галька могла бы с успехом оставить брешь в зубах и нанести непоправимый ущерб желудку. Десерт под названием «ассорти» был, разумеется, под стать всем этим мерзким отравам.

Мы встали из-за стола крайне раздосадованные, да и голод по-прежнему не отступал.

Между тем пассажиров было бы чем накормить до отвала, если бы забота о приготовлении пищи была поручена на корабле не какому-то проходимцу, а настоящему коку, честно выполняющему свой долг. Как мне известно, Трансатлантическая компания проявляет настоящую заботу о снабжении клиентов необходимыми продуктами, причем очень строга к их качеству. Специальная продовольственная комиссия безжалостна к поставщикам, не выполняющим своих обязательств. Короче говоря, делается все, чтобы гарантировать пассажирам отличное питание. Так что вменять в вину администрации плохое обслуживание было бы неправильно, и я уверен, что любая наша жалоба была бы выслушана с должным вниманием. Между тем коком на «Сальвадоре» был европеец. Думаю, самое место ему готовить корм для домашней птицы в курятнике.