По истечении срока годности – забыть [СИ] - страница 53

Старка немного потрясывало. Почему-то откровенный разговор со Стивом заставил его забеспокоиться, ему казалось, что Роджерсу не составит труда настроить Ванду против него. Эта мысль вынудила его предпринять решительные действия, больше нельзя было медлить. Девушка с интересом откинулась к стене, приготовившись слушать.

— Ты была права, я был с тобой не искренен. И я сожалею об этом, — Тони поднял взгляд, смотря Ванде прямо в глаза. Она моргнула, показывая, что слушает. — Я виноват. Мне не стоило даже начинать, но я просто не мог без этого обойтись.

— Не мог? — недоумённо нахмурилась девушка, и Старк кивнул.

— Я сжульничал на первой нашей тренировке. Я бы успел добраться до флажка раньше тебя, но решил, что тебе было бы приятней, если бы я проиграл.

Ванда усмехнулась и громко фыркнула, поддавшись вперёд.

— Ты думал, я не заметила? Это же было очевидно!

— Тогда почему ты не возмутилась? Я был уверен, что тебе это не понравится, — удивился Тони, широко распахнув глаза, и Ванда засмеялась.

— Как же я могла упустить такую шикарную возможность увидеть твои унижения, когда ты каждому встречному рассказывал, что носишь стринги?

Тони едва заметно хмыкнул.

— Но ведь это не всё, — заметила девушка, попытавшись скрестить руки на груди, хотя с зажатыми в пальцах Старка локтями сделать это было проблематично.

— Я сказал тебе, что Роджерс был в тебе разочарован, считая, что ты ни на что не способна. Это была ложь. Стив не говорил такого.

Ванда внимательно посмотрела на Тони, который опустил свой виноватый взгляд.

— Это было очевидно. Я сразу же поняла, что ты врёшь.

Старк кивнул, внезапно сильнее сжимая её руки, заставляя девушку едва заметно поморщиться от боли.

— Это всё?

— Нет. Помнишь наш разговор на дне рождения Роджерса? — Ванда вопросительно на него уставилась. — Тебя тогда только-только отстранили, и ты дико на меня злилась. Я сказал, что в той ситуации ты была права, а я повёл себя некомпетентно. Это тоже была ложь. Я просто тогда жутко за тебя испугался. От одной только мысли, что тебя могли убить или ранить, мне до сих пор становиться плохо. Я знаю, на что ты способна, и знаю, что ты можешь за себя постоять, — перебил её Тони, когда Ванда попыталась возразить. — Но я боялся за тебя. Мне до сих пор страшно, и я прошу тебя, не осуждай меня за это.

Ванда отвела взгляд в сторону, понимая, как трудно Старку даются эти признания.

— Я отказался от командировки, заставив Клинта взять с собой Стива, чтобы он временно сделал Наташу твоим тренером, — девушка прищурилась, не понимая, куда он клонит. — И Наташа передала тебя мне.

— Подожди, стоп! Получается, это не Росс тебя назначил? — Тони помотал головой, и Ванда просто лишилась дара речи.

— Но я не считаю, что все эти поступки можно считать ложью. Не искренностью, да, согласен. Но ведь ничего страшного, по сути, не произошло. Это лишь маленькие хитрости, чтобы завоевать твоё внимание, и я просто не вижу смысла не разговаривать со мной из-за этого. Но если для тебя это так важно, то я извиняюсь за это. Прости меня. И я обещаю тебе, что такого больше не повторится. И несмотря на это, я старался быть с тобой предельно честным. Я дорожу нашей дружбой, пусть ты её таковой и не считаешь.

Старк наконец отпустил её руки, и Ванда неловко вскинула их, коснувшись своей шеи, стараясь не смотреть ему в глаза. Тони ждал, что она что-то скажет, но девушка упорно молчала, и ему очень хотелось знать, о чём она думает.

— Давай больше не будем ругаться из-за пустяков, — предложил он ей, но Ванда закусила губу, опустившись на колени и принявшись собирать разбросанные по полу бумаги. — Ванда? — позвал её Старк, помогая собрать документы, но девушка лишь виновато опускала взгляд, понимая, что именно сейчас не знает, что ему ответить.

Жизнь была весьма паршивой штукой, Тони убеждался в этом несколько раз на дню. Вместе с убеждением приходило невероятно сильное желание напиться, и со временем это вошло в привычку. Поэтому, когда с утра его разбудил громкий звонок в дверь, страдающий от похмелья Старк застонал и спрятал голову под одеяло, проклиная и Пятницу, и Роуди, с которыми он пьянствовал всю ночь.