По следам солнечного камня - страница 21
— И ты так думаешь, Айстис?
— Я? Я согласен пуститься в путешествие…
— Так и будет! — Гудрис поднял руку. — Пока я руковожу, слушайтесь меня! Род нас снарядил, и мы совершили бы преступление, если бы не стали искать дорог, ведущих к римлянам! Одни мы не найдем этих дорог. Отправимся в путь с сембами!
Жемайты умолкли. Все решено. Больше спорить было не о чем.
Когда совсем стемнело, вошел Кулмас с масляным светильником в руках.
— Только что возвратился гонец. Верховный рикис дал свое согласие, чтобы вы ехали с нами. Рикис Нотангас ждет вас возле устья реки Вистулы. Оттуда поплывем на ладьях до земли венедов[36], а дальше поедем верхом… С собой возьмем лишь янтарь. За него римляне сейчас очень много платят. Все остальные товары оставьте у нас. После возвращения рассчитаемся… А сейчас ложитесь спать.
Кулмас ушел.
— Оставить лошадей, товары! Чтобы они без спроса шарили в наших сумках? Что за порядок такой? — не унимался Куприс.
Гудрис и Айстис ничего не ответили, поэтому Куприс вскоре замолк.
Через отверстие, прорубленное в стене, в комнату проникал белесый лунный свет. Послышались шаги, и снова воцарилась тишина.
Айстису почему-то стало тревожно на душе. Он чуть-чуть приоткрыл двери, которые вели во двор. Невдалеке послышались приглушенные голоса. Айстис стал прислушиваться.
— Отец! Куртис задумал страшное дело! Он призывает убить жемайтов!
— Что ты мелешь, Скоманте! Жемайты — мои гости! Кто посмел?
— Витингас рассказал. Он просил… Сам он не смеет…
— Тсс! Говори тише…
Скоманте говорила так тихо, что с трудом можно было разобрать:
— Куртис объясняет, что незачем показывать жемайтам дорогу в Карнунт. Сембы лишатся больших богатств, если любой, кому придет на ум, будет ездить к римлянам.
— Дурак он! Римляне богаты. Всем хватит добра! Ему не понять, что пора не ссориться, а дружить. С запада нас теснят германы, с юга маркоманы. С кем же нам дружить, если не с теми, кто близок нам по духу? У кого и боги, и язык — от одной матери? — взволнованно говорил рикис. — Такие, как Куртис, — опасные дураки! Они думают только о собственном кармане… Что еще сказал Витингас?
— Куртис послал гонцов созвать родичей. Они ночью нападут на дом гостей…
Айстис больше не стал слушать. Он быстро вернулся в комнату, в которой спали его товарищи.
— Гудрис, проснись… — тормошил старшего Айстис. — Беда!
— Что случилось? — Гудрис мгновенно вскочил и сразу схватился за меч.
Айстис вкратце рассказал о том, что он понял из разговора рикиса и его дочери Скоманте.
— Разбуди Куприса, — велел Гудрис. — В подробности не вдавайся.
Все трое оделись, забаррикадировали двери скамьями и стали дожидаться, что будет дальше.
За стеной послышались шаги.
Айстис прильнул к окошку:
— Пришли трое. Вооруженные.
— Живьем не сдадимся! — Гудрис покачал в руках тяжелый меч, словно проверяя свою силу. — Ну и дела!
— Ведь я ничего не сделал, — почти заикаясь, произнес Куприс. — С чего это они взбеленились?
Мужчины во дворе посовещались и разошлись. Один встал у дверей. Другой у окошка. Третий отошел подальше.
Проникнуть в их комнату никто не пытался. Однако жемайты не спали всю ночь. Вооруженные мужчины за ночь сменились трижды.
— Вот оно что! — уже под утро сообразил Гудрис. — Нас охраняли люди Кулмаса… Давайте приведем все в порядок. Они, чего доброго, подумают, что мы испугались. И приляжем…
Прилечь не удалось. Пока они разбирали баррикаду у дверей, раздался стук в двери. Вошел рикис:
— Ишь какие ранние! Как спали?
— Спасибо, рикис. Мы очень хорошо выспались!
Кулмас внимательно оглядел Гудриса, видимо желая убедиться, говорит ли он правду. Не заметив ничего подозрительного, Кулмас поднял руку:
— Отлично! После завтрака — в путь! А вот вам помощник, — добавил он, подзывая поближе семба средних лет, нарядно одетого. — Витингас…
Витингас оказался не из разговорчивых. Он молча помог навьючить лошадей и движением руки показал, что пора садиться на коней.
От дома Кулмаса уже выезжали всадники.
Ехали они по хорошо утрамбованной дороге. Сотни отпечатков копыт вперемежку со следами босых ног свидетельствовали, что ею постоянно пользуются.