По следам «Турецкого гамбита», или Русская «полупобеда» 1878 года - страница 43

В тот же день, 14 (26) августа, Радецкий написал Шаховскому, что «в Травне очень полезно иметь части, чтобы зайти в тыл Сулейману…»[248]. Иначе, Радецкий был в этом твердо убежден, немедленно скинуть турок с Шипки невозможно.

Так впервые появилась идея перейти на южном фронте в наступление, обходя наседающие на Шипкинский перевал войска Сулеймана-паши.

Как реагировал на эти предложения главнокомандующий? В целом положение дел на Шипке «не представлялось» ему «вполне ясно»[249]. Однако в принципе идея Радецкого явно понравилась великому князю. 15 (27) апреля он шлет ему телеграмму, в которой сообщает, что посылает на Шипку Непокойчицкого с целью принятия решения о необходимых действиях и далее предлагает:

Обратили внимание на стиль… Блеск!.. Впрочем, идем дальше. Еще до получения этой телеграммы Радецкий вновь напомнил великому князю, что «единственная возможность» сбить войска Сулеймана с Шипки – «это выслать сильный корпус в обход по другому проходу»[251]. Однако, как только Радецкий получил извещение о приезде Непокойчицкого и фактическое разрешение главнокомандующего на использование 2-й дивизии и болгарского ополчения для проведения контрудара во фланг Сулейману через Зелено Древо, то его решительный настрой резко сник. Вечером 15 (27) апреля он телеграфировал главнокомандующему:

Как главнокомандующий обратился – «не признаете ли полезным…», «если решитесь…», так подчиненный и ответил – «не знаю… нужно ли…», «определенного ответа дать не могу…». Но трудно поверить в то, что Радецкий не понимал: Шипку действительно надо удерживать «во что бы то ни стало». Ведь именно об этом еще неделю назад его просил главнокомандующий. К чему тогда такие показные сомнения? Одно объяснение вроде бы напрашивается само собой. Радецкий просто не решился на самостоятельное проведение контрудара во фланг Сулеймана, к тому же еще при свидетелях – со дня на день в расположении его отряда должен был появиться начальник штаба армии. Что же, мотив вполне понятен: вот приедет Непокойчицкий – ему видней, пусть он и решает. Однако есть и другие объяснения.

Радецкий сам опасался действий Сулеймана во фланг своему отряду. Относилось это и к местечку Зелено Древо, у которого русская разведка фиксировала активность противника. Да к тому же позиция самого главнокомандующего не всегда отличалась четкостью установок и порой провоцировала двусмысленность понимания. Так, еще 7 (19) августа он умолял Радецкого удерживать Шипкинский проход, а затем стал отдавать распоряжения укреплять Сельви и Тырново со стороны Габрова[252]. А это истолковывалось не иначе как подготовка к оставлению Шипки.

Но идея флангового контрудара по войскам Сулеймана упала на благодатную почву. Командир XI корпуса князь Шаховской, получив послание Радецкого, решил развить идею флангового удара и 15 (27) августа направил соответствующее письмо главнокомандующему. Шаховской исходил из того, что на Шипке «дело будет тянуться до истощения той или иной стороны», но так как силы русской армии превосходят турецкие, то в конечном счете все кончится «в нашу пользу» и Сулейман вынужден будет прекратить атаки. Однако Шаховской предлагал не ждать этого изнуряющего результата, а добиться полного разгрома армии Сулеймана-паши, перейдя в контрнаступление.

Удар по турецкому флангу через Зелено Древо, по мысли Шаховского, заставит Сулеймана отступить с Шипки и отойти на восток, однако «без существенного, бесповоротного вреда для него». Поэтому князь предложил взять истощенную армию Сулеймана-паши в клещи: «вместе с посылкой сильного отряда на Зелено Древо казалось бы возможным разрешить выставить более бригады в Янинский и Хаинкиойский проходы» и «угрожать ему, таким образом, с обоих флангов»