По южным странам - страница 15

Среди сотен пещер в глубоких нишах — огромные изваяния Будды. Их три, разных размеров. Маленький имеет высоту шесть метров, самый большой — тридцать шесть. Они высечены прямо в обрыве и им больше двух тысяч лет. Здесь жили буддийские племена, создавшие эти статуи. Завоеватели-магометане хотели уничтожить бамианских колоссов, но целиком разрушить не смогли и только испортили их лица. Теперь эти памятники прошлого охраняются. Сюда приезжают ученые, туристы.

По тесным ходам, в темноте, спотыкаясь на стертых ступеньках, натыкаясь на повороты стен, пробрались мы наверх и оказались на голове большого Будды (шесть метров в поперечнике), где могут свободно разместиться человек двадцать. Потом попали в огромный, высеченный в скале зал. Своды его покрыты толстой коркой нагара от костров, которые жгли позднейшие завоеватели. Под черным нагаром сохранились следы скульптурных украшений. Тысячи посетителей оставили на закопченных стенах свои имена, среди них имена Ларисы Рейснер и Федора Раскольникова — первых советских посланников в Афганистане.

С головы Будды открывается долина Бамиана — поля, деревья, кишлачки, а вдалеке снежные вершины Кухе-Баба, хребта выше 4000 метров. Высота Бамиана около 2500 метров. По ночам здесь бывает холодно даже летом.

Отсюда едем вниз по реке Бамиан. Постепенно горы снижаются, скал теперь меньше, появляются пологие склоны, горы отходят все дальше, течение реки становится спокойнее. На склонах большие площади пашен, пасется скот. Уже нет скрежета щебня под шинами колес, за машиной курится облачко лессовой пыли.

К вечеру попадаешь, кажется, в другую страну. Обширные пространства равнин, сплошь распаханные и заселенные широкие долины, мягкие очертания холмов, богарные посевы и отары овец. Далеко остались зубчатые вершины хребтов.

Вот и Кундуз — центр афганского хлопководства. Хлопчатник на полях хороший, высеян из семян, закупленных в Советском Союзе, на нем мы не нашли опасных вредителей. Для нас это очень важно. Если бы в этой части Афганистана, граничащей с Советским Союзом, они размножились, то могли бы серьезно угрожать благополучию и нашего хлопководства.

В городе Кундузе недавно построили большой хлопкоочистительный завод. Семена по конвейеру поступают на маслобойку, масло идет для варки мыла. В мыловарне шесть больших котлов, но мыло варят только в пяти (в шестой в прошлом году упал человек, и рабочие не хотят варить мыло в котле, ставшем могилой их товарища). Хлопок прессуют в большие кипы и продают главным образом в Индию.

Старый Кундуз — типичный кишлак: низкие, с плоскими крышами глинобитные дома, узкие улицы с грязными арыками, людская сутолока, рев верблюдов, истошные завывания ослов, кучи бараньего помета во дворах. Нечистоты выливаются прямо на улицу. В городе много старинных караван-сараев, они действуют и поныне. Близ хлопкоочистительного завода растет новый город: белые европейские домики, садики, клумбы цветов, живая изгородь, песчаные дорожки. В домах электричество, на улицах фонари. Здесь живут иностранные специалисты, чиновники, купцы.

Хлопковые поля совсем рядом. Они окаймляют все дороги от Кундуза По дорогам медленно идут караваны верблюдов и мчатся двухэтажные автомобили с грузами в кузове и пассажирами на крыше (там прохладнее). Серая пыль садится на раскрытые белоснежные коробочки хлопчатника. Изредка проскользнет лимузин какого-нибудь купца или иностранца. Флегматичные верблюды пугаются, сбиваются в кучу, рвут тонкие поводки, прыгают через арыки в поле, роняют вьюки. Верблюдов потом долго ловят проводники, снова связывая их в одну цепочку.

Самый большой город Северного Афганистана — Мазари-Шериф. Он живет торговлей. Сюда прибывают товары из СССР и растекаются по стране: сахар, хлопчатобумажные ткани, бензин, керосин, посуда, спички, железо. В городе богато украшенная мечеть, а грязь на улицах, как в старом Кундузе.

За пределами города бескрайняя равнина. Среди полей высятся холмы, торчат развалины строений. На холмах когда-то стояли крепости. Глиняные стены их размыты, но иногда можно разглядеть остатки башен, бойниц, рвов. Вокруг крепостей были кишлаки, сотни кишлаков. В получасе езды от Мазари-Шерифа — город Балх. Прежде тут была Бактра — столица древней Бактрианы, «мать городов», резиденция легендарных царей Персии, родина пророка Зороастра. Сейчас от столицы Греко-Бактрийского царства осталась лишь мечеть, арка и необозримые груды развалин.