Побратимы - страница 16

— Аркадий, жив? — окрикнул друга Эльмурза.

— И помирать не думал, — отшучивался Карасев. — Вот только зубы мне посчитали, да и Тадыкину вывеску разукрасили.

«Ну и парень! — удивился Эльмурза. — Тут сам Азраил — ангел смерти над ним летает, а ему хоть бы что… Еще и отшучивается…»

Эльмурза оттащил в сторону убитых фашистов, извлек у их из карманов перевязочные пакеты и протянул Тадыкину. Карасев заменил диск пулемета и, дав пробную очередь, сказал:

— Порядок! Пусть еще раз попробуют сунуться!..

Эльмурза дотронулся до гранаты, висевшей у пояса, и сказал:

— Трудновато нам придется. Снова полезут. А как ты думаешь, Аркадий, почему заглох мотор?

— По-видимому, где-то контакт перебило. Стрелка амперметра упала на ноль.

— Передай Палаткину, пусть проверит машину.

— Есть, проверить машину!

Через несколько минут Палаткин доложил:

— Товарищ командир, разрыв найден. Мотор, кажется, в исправности.

— Побробуй, может, заведешь, — предложил Эльмурза. Палаткин снова залез в танк. Прошло томительных полчаса, и из танка донесся приглушенный голос Палаткина:

— Неисправность устранена. Мотор к запуску готов.

Вот только правая гусеница ненадежная, держится на двух ушках, но можно попробовать. Авось выдержит.

Эльмурза вместе с Карасевым пополз к танку и осмотрел гусеницу.

— Совсем плохая, ну, да шайтан с ней. Рискнем, может быть, до своих дотянем.

Эльмурза начал устанавливать один из пулеметов впереди, другой — Карасев пристроил сзади танка. Палаткин нажал кнопку стартера.

Все замерли. Над высотой снова взлетели осветительные ракеты, и в ту же секунду мотор ожил… Танк, вздрогнув, двинулся, направляясь к траншеям, занятым немцами.

По высоте скользнул луч прожектора. Застрочили пулеметы. Несколько снарядов просвистело над башней танка.

— Полный вперед! — приказал Эльмурза.

— Нельзя. Опасно. Гусеница, — знаками ответил Палаткин.

— Приказываю, полный вперед! — склонившись к уху Палаткина, прокричал Эльмурза.

Танк взревел и помчался. Эльмурзе казалось, что танк может пройти еще тысячу километров и не остановится. Ему хотелось расцеловать холодную броню машины. «Вот они, наши танки, какие. Служат даже смертельно раненные!»— подумал он, всматриваясь до боли в глазах в темноту.

Рокот приближающегося танка всполошил наших пехотинцев, и они открыли огонь из пулеметов и автоматов. Эльмурза остановил машину, открыл люк и крикнул;

— Свои! Свои!.. Не стреляйте!

— Какой части? — донеслось из траншей.

Эльмурза ответил. Стрельба прекратилась. Танкисты вышли из машины.

Добравшись до командного пункта, Эльмурза направился к блиндажу командира полка и доложил:

— Товарищ подполковник, старший лейтенант Джумагулов с боевого задания…

Командир полка, не дослушав конца рапорта, подошел к Эльмурзе и, крепко обняв его, сказал:

— Жив и здоров, старший лейтенант?! Прекрасно! — И, обращаясь к начальнику штаба, добавил — Я же говорил, что для Джумагулова эта высота все равно что для кота крыша… Поздравляю вас, товарищ Джумагулов, и весь экипаж с правительственными наградами. Задание выполнено. Вы отлично провели разведку боем. Теперь мы знаем, чем располагает противник, и засекли его огневые точки.

После того как наши части переправились через реку Сож, захватили плацдарм на холмистом берегу и высоту 145, танковый полк был снят с передовой и отведен в тыл для отдыха и пополнения.

Стояли в небольшой деревушке.

Ночами Эльмурза спал плохо. Писем из дому не было. Это волновало его. Вспоминались неприятности и разлад с родными Марьям. «Может быть, Марьям ушла в дом к своей матери? Неужели и война не повлияла на семейные распри? Неужели Марьям склонилась на сторону своих родственников?.. Пусть будет так, ладно, но почему не написать об этом? Почему не отвечают на письма?» — эти мысли не давали ему покоя, и он шел к Карасеву.

— Что, опять твоя Мария отняла сон? — спрашивал старшина, поглядывая на осунувшееся за ночь лицо Эльмурзы.

— Сон — ерунда. Хуже. В голове такая неразбериха, все вверх дном, как в доме, разграбленном фашистами.

_ Так в чем же все-таки дело? Расскажи.

__ Сам не пойму, что там случилось.

— Давай напишем письмо твоим дальним родственникам или кому-нибудь из очень хороших знакомых и спросим у них, — предложил Карасев.