Поцелуй Лилит - страница 9

Увидев отблески молчаливого согласия в своем собеседнике, ДиМуччи завел автомобиль и отправился по непривычно пустынным улицам Бостона. Когда машина оказалась в Южном Бостоне, на просыпающихся улицах которого было уже немало рабочих, спешащих на грузовые причалы.

— Может, всё-таки, ответишь, дружище, куда мы едем? — спросил Мигель, всю дорогу внимательно следивший за поведением своего спутника.

— Сейчас я постараюсь подъехать к четвертому пирсу. Судно отходит в шесть часов утра.

— Судно? — рассмеялся Мигель. — А почему бы мне не полететь в Алжир на воздушном шаре или… к дьяволу, ведь можно просто прорыть туннель под землей или полететь на ковре-самолете.

Лоренцо, улыбнувшись, лишь покачал головой. Прищурившись, он пытался высмотреть удобный подъезд к пирсу.

— Знаешь, Лоренцо, ты самый мутный человек, которого я когда-либо знал. Ты похож на трясину — хочется заглянуть в эту мутную воду и узнать, что там находится, но в какой-то момент понимаешь, что выбраться оттуда невозможно и эта бездна затягивает.

ДиМуччи свернул в узкую аллею, не более ста пятидесяти метров длиной, которая вела прямо к причалу. Ворота были закрыты, но у пешеходной калитки, уже открытой, их ждали люди. В светловолосом великане Мигель узнал Фрэнка Мюллера. По правую руку от него, опершись о стену, стоял незнакомец.

— Чудесное утро, не правда ли? — спросил Мюллер, после того, как Массиньи вышел из машины. Глаза Фрэнка были закрыты, от столь губительного для них рассветного солнца, солнцезащитными очками, и его собеседник не мог уловить тот безумный взгляд, которым этот человек прославился еще до ранения на фронте.

— Может у меня, как и у тебя, проблемы со зрением, но я не вижу здесь взлетной полосы.

— Мигель, уж прости, она утонула, — пожав плечами, произнес Мюллер.

— В таком случае, утонула и моя договоренность с уважаемым Лукасом Дженовезе… — рассматривая кирпичную кладку одной из стен, Массиньи пытался сосредоточиться. — Ты, или твои друзья, вы можете шутить сколько угодно, но есть предел, за которым кончается мое терпение.

— Слушай, мой маленький друг, во-первых, я такой же равноправный участник сделки, как и Лукас, и, если ты не будешь меня слушать, мое терпение тоже может закончиться, — вздохнув, он продолжил. — Во-вторых, поменялись обстоятельства, поэтому мы немного изменили твой путь в Алжир, — Мюллер выжидал, наблюдая за своим собеседником. — Раз ты успокоился, я могу продолжить. Отсюда ты отправишься на теплоходе в Ирландию, в Шаннон. Из Шаннона ты вылетишь парижским рейсом. Путь из Парижа в Оран для нас пока не совсем ясен — слишком уж много у нас сомнений.

— Когда я должен прибыть в Оран? Как я выйду с вами на связь?

— Слишком много вопросов, — покачал головой Фрэнк. — Ты, верно, думаешь, что мы тебя самого отправим в столь дальний путь, — удовлетворившись недоумением на лице Мигеля, он продолжил. — С тобой полетит этот замечательный парень, — он кивнул головой на незнакомца, опершегося о стену. — Это — Патрик О’Хара…

— Или, просто — Пат, — перебив своего товарища, вмешался в разговор незнакомец и подошел к своим собеседникам.

Но даже теперь у Мигеля не было столь значительной возможности для того, чтобы рассмотреть этого человека — взгляд его серых глаз, едва заметный из-под края шляпы, слишком низко надвинутой на лоб, был достаточно отталкивающим для того, чтобы внимание Массиньи снова обратилось к Мюллеру.

— Всё это сильно изменит цену, — задумавшись, Мигель продолжил. — Пятьдесят тысяч американских долларов и пятьдесят тысяч швейцарских франков…

— Ты знал, на что идешь. Поздно что-либо менять — мы не на восточном базаре, чтобы начинать торговаться, — раздраженно произнес Фрэнк.

— Подсолнух или кукуруза?

— О чем ты? — собеседник Мюллера подошел к нему настолько близко, что светловолосый великан, достаточно быстро потерял былую уверенность в себе.

— Послушай, красная шея, мы не на кукурузном поле, что бы ты мне грубил. Или ты сейчас найдешь способ связаться с Дженовезе и обговорить новую цену, или же я возвращаюсь домой.

Решительность Мигеля вызывала в его собеседниках, одновременно, насмешку и раздражение, но в них не было и былой уверенности. Фрэнк жестом попросил его подождать, после чего шепнул что-то на ухо своему ирландскому спутнику, быстро направившемуся в сторону будки смотрителя причала.