Почему мы все так музыкальны? - страница 6

Интересно, что лучшими музыкантами животного мира являются представители класса позвоночных. А последний общий для человека, птиц и китов предок жил за много миллионов лет до нас и, вероятнее всего, был рептилией, которые в наши дни музыкальностью не отличаются. Кроме того, голосовые аппараты поющих живых существ абсолютно разные. Из этих двух фактов можно сделать вывод: пение, независимо от того, называем мы его музыкой или нет, возникало в процессе эволюции многократно и совершенно независимо для разных видов.

Музицируют ли птицы и киты на самом деле или это лишь досужие вымыслы? Выбрать, что вам ближе, — дело вкуса. В любом случае, это вряд ли поможет решить вопрос о музыкальности человека. Из живых существ, способных издавать звуки, напоминающие музыкальные, в ближайшем родстве к нам состоят лишь некоторые подвиды гиббонов, обитающих в юго-восточной Азии. Их «арии» подробно исследовал антрополог Томас Хайссманн из Цюрихского университета. Он выяснил, что самцы и самки иногда «поют» дуэтом, их «песня» может длиться более получаса[4], но, в отличие от птиц и китов, репертуар не меняется на протяжении всей жизни.

А вот наши ближайшие родственники, человекообразные обезьяны, лишены музыкальности. Анатомические особенности строения их голосового аппарата, в частности, очень высоко расположенная гортань, лишают бедняг возможности брать «верные» ноты. Шимпанзе, гориллы и прочие приматы общаются, издавая звуки, напоминающие скрип и кашель, а также пронзительные вопли.

Очевидно, что наши музыкальные способности развились уже после того, как около пяти миллионов лет тому назад окончательно разошлись пути человекообразных обезьян и людей. Первобытный человек спустился с дерева, научился ходить на двух ногах, его мозг увеличился. В один прекрасный день он начал петь, а потом — мастерить простейшие музыкальные инструменты. Но когда это произошло и почему? И какие преимущества в эволюции может дать музыка?

Тот факт, что музыкальность заложена у людей с рождения, не оспаривает уже никто, а исследователи музыки находят тому все больше доказательств. «Это элемент генетического кода», — утверждает психолог Йен Кросс из Кембриджского университета. А Дэниел Левитин делает вывод: «Тот, кто ставит вопросы об основополагающих способностях человека, в сущности, ведет речь об эволюции».

Чарльз Дарвин считал, что у живых существ закрепляются те качества, которые помогают в борьбе за выживание. Иначе говоря, природа не позволяет себе никаких «излишеств» — то, что не приносит пользы, отмирает, и только действительно необходимые свойства передаются потомству.

Данный постулат применим и тогда, когда речь идет об удовольствии от вкусной еды: например, зачем люди стремились пополнить запасы пищи, не дожидаясь, пока голод станет непереносимым? Ведь первобытный человек не мог отправиться за покупками в соседний супермаркет, ему приходилось немало потрудиться, охотясь на животных и собирая плоды растений. Отсюда вывод: живое существо, поглощающее пищу не только по необходимости, но и ради удовольствия, обеспечивает себе жировую прослойку и тем самым получает преимущество в борьбе за выживание. Кстати, в наши дни в этом кроется источник проблемы лишнего веса в странах Запада: плохие времена (в смысле продовольствия) все не наступают, и запасы не удается израсходовать.

Обратимся к инстинкту продолжения рода — мощнейшему импульсу, заставляющему людей тратить немало времени и сил на поиски партнера. Тут закономерность очевидна: тот, кто получает от этого процесса удовольствие, занимается им чаще и производит на свет больше потомства.

Какую же пользу приносит музыка? В чем преимущества хорошего певца перед плохим? На этот счет можно строить лишь догадки, и мнения ученых тоже весьма противоречивы. Некоторые утверждают, что музыка — полезный, но всего лишь побочный продукт эволюции. Американский лингвист и исследователь функций головного мозга Стивен Пинкер в книге «Как в голове возникают мысли» поддерживает именно эту точку зрения и, несмотря на бурные протесты исследователей музыки, утверждает, что музыка — это «звуковое лакомство».