Под руку с Одиночеством. Дальше [СИ] - страница 13
Стены зданий, на которые указала нечаянная собеседница, украшали крупные абстрактные изображения. В меру яркие рисунки совершенно понятно рассказывали, где и что расположено. Вообще, вокруг сочным цветом были расписаны все доступные поверхности, нередко встречались надписи о чем-нибудь красивом.
«А ведь здорово здесь! Тихо… — радовалось Альтер Эго.
Чувственные романтики пострашнее узколобых прагматиков будут, — отрезвила себя Танька.
Откуда тебе знать? В зеркале увидела?
Да, когда ты из-за плеча выглянула!
Почему ты такая злючина?
Я ненавижу ханжество, а здесь это главное условие мирной жизни.
Так сразу и уйдем? — спросила разочарованно.
Давай посмотрим немножко, — пожала сама себе плечиком, — интересно же.»
— Спасибо. Мне как раз подойдет спортивная обувь. Вы поэт? — проявила смекалку Таня.
— Поэтесса! — задумчивость унеслась моментально. — Я женщина!
— Простите, я не владею языком в совершенстве, — шаркнула ножкой хитрая Танька и смиренно опустила глазки.
— Благодарю, вы доставляете удовольствие общением. Быть может, чашечку шоколада? Милая забегаловка и как раз вам по дороге будет, — предложила как бы невзначай странная женщина.
«Почему бы и нет? Вдруг забавно будет? — Танька отчетливо увидела желание бабушки похвастаться своими творениями.»
— С удовольствием принимаю приглашение, — быстро отозвалась, предвкушая сладости.
— Я тоже сладкого хочу, — вдруг заныл техник.
— Кто тебе запрещает? — удивился оператор.
— Я себе запрещаю: решил проверить, на сколько меня хватит. Сила воли у меня — жуть просто!
— Это диагноз у тебя — жуть просто. Будет. Когда в дурку попадешь! — доставая из кармана конфетку, расхохотался соратник.
— Вы не поверите, Танечка, но творить я начала недавно, — темный напиток из высокого чайника Манни́к — так звали новую Танькину знакомую — разливала по чашкам, оттопырив мизинец.
Свой зонтик повесила на спинку кресла, но перчатки так и не сняла. Столики кафе стояли на улице, прямо посреди тротуара тенистой в это время дня улицы, и проблемы с парковкой велосипеда не возникло. Лютый лениво приглядывал за разносящим маленькие пирожные официантом и мысленно угощался с каждого подноса.
— А до этого чем занимались? — вежливо поддерживала разговор девчонка.
— Последние годы работаю уборщицей, в здешней школе. Знаете ли, находиться среди оравы подающих надежды малышей — большая награда в старости.
— Они только надежды подают или за рамки закона тоже выходят? Спасибо, — придвинула поближе наполненную горячим напитком чашечку.
— Все мы не без греха, так что в каждом преступника видеть — себя первого возненавидите. Вы пробуйте выпечку: кондитер здесь — очень правильный! — женщина показала на вазочку с горкой маленьких, покрытых белым, шариков.
— А «неправильный» что сделает иначе?
— Он положит меньше сахара, — удивилась женщина.
— А-а-а… — понимающе протянула Танька. — А еще раньше чем занимались?
— Писала прозу. И работала на заводе, в отделе контроля качества, — эта странная дама держала чашку, также оттопырив мизинец.
«А если бы я тогда отрубила другие пальцы? Что сейчас при мне оттопыривалось бы? — думала Танька.
Что за чушь у тебя в голове? Не можешь о вкусном?!
Могу. Давай его есть!
Палец?! — ужаснулось Второе Я.
И тут чушь перетекла в другое полушарие… — она вздохнула. — Пирожное!»
— А вы могли бы прочесть что-то из последних творений? — польстила новой приятельнице Танька, при этом обидно откусывая кусочек профитроля. — Вы в каком стиле творите? — поинтересовалась запоздало.
— Я пишу хайку. Вам знакомо?
— Это где природа и жизнь? С кирэдзи[10], 12:5?
— Настоящий художник не признает чьих-то требований! Каждый вправе творить так, как считает нужным! — от обиды шоколад в чашке Манник почти расплескался.
— Вы правы. Я не хотела навязывать свое мнение, простите, — смутилась Танька. Даже такое насилие она считала недопустимым.
— Вы очень учтивы. Позвольте подарить вам вот это творение:
— Спасибо, красиво очень, — засмеялась Танька. — А …?
— О! Пожалуйста: