Под русским знаменем - страница 20

И вот для Хивы пробил последний час. С севера подошёл к ней Оренбургско-Мангышлакский отряд «белых рубах», с юга подходил Туркестанский отряд самого «ярым падишаха» — «полуцаря» Кауфмана.

Великолепные, возделанные руками невольников-европейцев, сады окружают со всех сторон Хиву. Городок, весь состоящий из глиняных домов и окружённый толстыми стенами, как бы утопает в этой зелени. С севера в Хиву ведут Шах-Ыбатские ворота, с юга — Хазараенские. Отряд генерала Верёвкина подошёл к Хиве со стороны первых.

Остановился отряд в летнем ханском саду Чинакчин на канале Хатыр-тур. Верёвкин и его штаб заняли летний ханский дворец. Отсюда до Хивы оставалось всего 6-8 вёрст, и генерал решил подождать здесь известий от главного начальника всех отрядов, который с часу на час мог появиться на южной стороне Хивы.

Сад Чинакчин не уступил бы по своему устройству любому из пресловутых европейских садов. Превосходные фруктовые деревья, широкие прямые аллеи, роскошные цветники придавали этому саду несомненный европейский характер, и, как печальный памятник того, что на полудикарей хивинцев много поработали здесь русские люди, остались вырезанные на коре многих деревьев православные кресты, русские имена, надписи, даты...

Отряд генерала Верёвкина подошёл к Хиве благодаря успешным действиям Скобелева на Ярмыше, Катакуныре и Кош-купыре 26 мая. Верёвкин, едва только войска стали лагерем в саду Чинакчин, сейчас же выслал авангард и опять под начальством Скобелева вперёд по направлению к Хиве.

Казалось, молодой офицер не знал усталости. Едва отдано было приказание, он уже повёл две сотни уральцев и оренбуржцев по узенькой дорожке, пролегавшей между садами, огороженными глиняными дувалами. Образовалась теснина, и как ни закалены были удальцы, а всё-таки несколько тревожно поглядывали они то направо, то налево, каждое мгновение ожидая увидеть направленные на них стволы вражеских ружей. Опасность и в самом деле была велика. Из-за стен садов хивинцы могли бы поодиночке перестрелять казаков, но теснина скоро пройдена была вполне благополучно, и небольшой отряд выбрался наконец на простор.

Вдали перед казаками виднелась цель их похода — «сердце песчаных пустынь» — Хива...

— Так вот она матушка Москва-то туркменская какова! — переговаривались между собой казаки. — Ну, погоди малость! Приберём мы тебя к российским рукам!

Однако любоваться открывшимся видом не пришлось.

Как только казаки выбрались из теснины, они не более как в полуверсте от себя увидели толпу хивинцев, разбиравшую мост через широкий арык.

— Ротмистр Алиханов, — указал на работавших одному из своих офицеров Скобелев, — прогоните их!

— Будет исполнено, подполковник! — весело ответил тот, выдвигая вперёд разъезд из лучших всадников обеих сотен.

Во весь опор помчались молодцы на неприятеля. Хивинцы, сделав несколько выстрелов, бросили мост и кинулись бежать в такую же точно теснину между садами, какую только что прошли казаки. Алиханов последовал за ними. Скобелев в некотором отдалении вёл обе сотни по тому же направлению. И эту теснину прошли благополучно, но едва вышли из неё, сейчас же столкнулись лицом к лицу с большим уже скопищем конных и пеших врагов. Это было неожиданностью для обеих сторон. Для казаков же этот момент оказался критическим. Хивинцев здесь было так много, что стоило им лишь обойти внезапно появившийся отряд и закрыть выход из теснины, они численностью своей подавили бы русских. Но с казаками был Скобелев. Для этого человека как будто не существовало неожиданностей. Едва выехав на простор и увидав неприятеля, Михаил Дмитриевич уже скомандовал «в атаку!» и понёсся сам вперёд за всадниками Алиханова. Уральцы и оренбуржцы с громовым и радостным «ура!» помчались за ним. Как живой таран ударили они в огромную толпу неприятеля. Лязг шашек, вой поражаемых, боевой клич нападавших, одиночные выстрелы — всё смешалось в невозможный хаос звуков. Хивинцы не выдержали удара и бросились бежать. Казаки неотступно преследовали их с версту, пока Скобелев сам не остановил их. Он не находил возможным слишком приближаться к Хиве, откуда могли ударить по его отряду тысячи туркмен. Собрав отряд, Михаил Дмитриевич отвёл его к теснине между садами. Это отступление сейчас же ободрило противников. Собравшись в большие группы, они сами бросились на него. В тот же момент позади затрещали выстрелы. Хивинцы успели забраться на стены садов и оттуда слали русским пулю за пулей. Теперь скобелевскому отряду приходилось отстреливаться сразу на две стороны, но что было опаснее всего, так это — что вход в теснину между садами оказался закрыт. Идти чуть что под пулями сверху — значило погубить весь отряд. Скобелев и тут нашёлся. Он приказал части уральцев спешиться, примкнуть к ружьям штыки и, назначив командиром спешившихся сотника Бородина, приказал ему очистить стены садов. С новым «ура!», прикрываемые ружейным огнём товарищей, кинулись уральцы на хивинских стрелков. Не долог был бой, и мало ушло из-под русских штыков туркмен. Большинство полегло на месте, вход в теснину был освобождён. Быстро ввёл туда Скобелев свою сотню, оставив Алиханова сдерживать напор хивинцев ружейным огнём.