Пока на улице дождь - страница 2

Отворачиваясь от окна взгляд всегда останавливался на книжной полке, в центре которой стояла толстая энциклопедия. Размеры её внушали всем ощущение, что в этой книге собрана вся информация на свете, даже самая бесполезная и никому ненужная, включая тех, кто её туда поместил. Похожим образом можно охарактеризовать и то, что. находиться в голове. Вот только память не может работать как алфавитный указатель, по которому всегда можно найти нужную информацию. Да и чаще какие-то моменты из прошлого сами выстреливают не спрашивая, нужно ли тебе это сейчас или нет. И при этом речи быть не может о какой-то хронологии. У памяти нет перечня с номерами страниц. Воспоминания в голове держаться только по принципу значимости.

Продолжая погружаться в себя, он ушёл прочь от всеобъемлющей книги с мыслью, что если подумает о ней, то первым придет в голову ни их знакомство, ни сцены становления их общения.

***

Перед глазами возникает старая дверь, давно не крашенная, с усталым видом. За которой было больничное отделение, а точнее лестничный пролёт в два этажа и несколько других дверей, открывать которые было настрого запрещено. Заходить внутрь помещения не очень хотелось. Даже холодная и довольно мерзостная по его ощущениям погода не могла заставить зайти с улицы в тепло. Было как-то неловко и держалось устойчивое ощущение, что сейчас выскочит озлобленная санитарка и отчитает его. В такие моменты он всегда чувствовал в себе некую неуверенность оказываясь в новых местах, когда нет чёткого понимания в том, как стоит себя вести. И каждый раз с волнением и учащённым пульсом в ушах приходилось перебарывать себя, чтобы сделать то, зачем пришёл.

Вот и сейчас он должен был поступить именно так. Но пока он подходил к больнице, его уже заметили через окно. И в тот момент, когда после небольшой паузы, необходимой для заряда решительностью, его рука потянулась к ручке, дверь открылась ему навстречу. Что несколько удивило, хотя и очень приятно, ведь на пороге стояла она. Вопреки запретам и в разрез с часами для посещения она вышла на улицу встретить его, чтобы избежать ненужных вопросов и упрёков со стороны персонала. И чтоб тайком немного постоять на лестничной клетке. Вид у неё был ни самый лучший, потрёпанный и сильно истощённый, но улыбка на её лице была по-прежнему обворожительной. Она очень сильно ждала, когда он придёт и нетерпеливо схватив его руку, затянула за собой внутрь.

Оказавшись внутри он сразу же отметил, что слабо освещённая лестница с потёртыми ступенями и тёплая батарея на стене сами собой создают более уютную атмосферу по сравнению с той, что была за дверью на улице. И не было того угнетающего запаха лекарств и спирта, который обычно бьёт в нос при входе в больницу. Возможно от того, что двери, ведущие с лестницы в глубь помещения, были закрыты, но через секунду это уже было не важно. Улыбка не сходила с её лица. Ещё раз внимательно оглядев его с головы до ног, она прижалась к нему ничего не говоря. В свою очередь он ловил себя на мысли, что очень сильно соскучился по ней, ведь не видел её уже давно. Той ни поддельной радости, которую она излучала каждый раз встречая его, так не хватало.

Немного погодя отступив пол шага назад, она приложила указательный палец к своим губам, показывая, что нужно вести себя очень тихо. На что он сразу же сделал вид, будто сейчас неистово закричит и начнёт стучать по батарее. И когда она неожиданно засмеялась в голос с удивлением и испугом быть замеченной, прикрыла рот рукой, он понял, что ради этого шутить и дурачится перед ней нужно чаще. Казалось, ей этого очень не доставало. Словно с того момента, когда он последний раз вызвал улыбку на её лице прошла уже целая вечность и всё это время ей было не до улыбок среди тоски и постоянного нервного напряжения. В её глазах это всё отражалось очень чётко и ясно, что конечно он не мог ни заметить, снова отмечая измученный вид, который не загримирует никакая улыбка.

Ни смотря ни на что во многом она оставалась верной себе. Слегка неуклюжие движения и жесты, идущие в разрез с её небольшим ростом и аккуратной фигурой. И неряшливый подростковый наряд, ни ради того, чтобы выглядеть моложе. Просто, так ей комфортнее. Вместо традиционного домашнего халата, пользующегося популярностью при прохождении лечения находясь в больнице, на ней была кофта с длинным рукавом и капюшоном, да спортивные штаны. И всё это с явной повседневной поношенностью. Скорее всего, по дому она разгуливала именно в этом наряде, когда становилось зябко. Руки она по привычке прятала в карманы кофты, когда им не было дела. Болтаться в воздухе ничем не занятые они не могли, им обязательно нужно было спрятаться в уютное место. А также слегка поджать плечи и надеть капюшон. Так она всегда делала, чувствуя себя неловко. И не важно, чем вызвано это чувство, какой-то неприятной ситуацией или же наоборот, радостной встречей. Такая манера её поведения давно ему знакома и потому было очевидно, что после порыва эмоций от встречи, ей станет немного неловко. В прочем, как и ему.