Политическая экономия рантье - страница 23

В форме покупки рабочей силы, то есть в форме ценностного отношения, совершается договор между капиталистом и рабочим — предварительное условие обогащения капиталиста. Прибыль, т. е. денежное, ценностное, а отнюдь не «натуральное», выражение прибавочного продукта, является движущим мотивом современного общества, и именно на этом основан весь процесс накопления капитала, который разрушает старые формы хозяйственной жизни и в своём развитии резко отличается от них, как совершенно своеобразная историческая фаза хозяйственной эволюции, и т. д., и т. д. Поэтому вопрос о ценности привлекал и привлекает к себе внимание теоретиков-экономистов гораздо более, чем всякий другой вопрос из области политической экономии: Смит, Рикардо, Маркс — клали в основу своих исследований анализ ценности[111]. Учение о ценности сделала краеугольным камнем своей доктрины и австрийская школа; поскольку она, с одной стороны, выступала против классиков и Маркса, с другой — создавала свою собственную теоретическую систему, она занималась, главным образом, вопросом о ценности.

И вот, несмотря на то, что ещё Милль считал учение о ценности в основном уже законченным[112], оно стоит, действительно, в центре современных теоретических дискуссий. В противоположность Миллю, Бём-Баверк считает, что учение о ценности «было и оставалось одним из самых неясных, самых запутанных и всего менее разработанных отделов экономической науки»[113]; однако, он надеется, что исследования австрийской школы положат конец такому состоянию науки, ибо «внесена, наконец, в хаотическое брожение идей творческая мысль, от плодотворного развития которой следует ожидать полного и окончательного разъяснения вопроса о ценности»[114].

В дальнейшем мы постараемся дать должную оценку этой «творческой мысли»; предварительно же мы заметим следующее. Очень часто критики австрийской школы указывают на то, что она «смешивает» ценность и потребительную ценность, что её учение относится скорее к психологии, чем к политической экономии и т. д. Всё это, по существу, верно. Однако, нам кажется, что таких заявлений отнюдь недостаточно: необходимо стать на точку зрения авторов критикуемой теории, понять всю систему в её внутренней связи, а затем уже показать её противоречивость, её несостоятельность, вытекающую из основных ошибок. Существует, например, масса различных определений ценности. Определение Бём-Баверка будет самым резким образом отличаться от определения, скажем, Маркса. Но нельзя ограничиться указанием, что Бём-Баверк говорит не о том, о чем следует. Нужно показать, почему требуется говорить не об этом — во-первых. А во-вторых, нужно показать, что принятые критикуемой теорией предпосылки или приводят к противоречивым конструкциям, или просто не объясняют, не охватывают ряда важных экономических явлений.

Но где же в таком случае опорный пункт критики? Ведь если само понятие ценности совершенно разнородно у различных направлений, т. е. если ценность Маркса не имеет никаких общих точек соприкосновения с ценностью Бём-Баверка, то как же возможна критика вообще? Здесь нас выручает следующее обстоятельство. Как ни разнообразны, даже подчас противоположны определения ценности, всё же у всех есть нечто общее. Этим общим является то, что ценность мыслится, как норма обмена, что понятие ценности служит нам для объяснения цен[115]. Правда, объяснением одних лишь цен дело не ограничивается, или, вернее, не должно ограничиваться, но всё же непосредственно теория ценности служит основанием для теории цен. Если данное учение о ценности разрешает вопрос о ценах без внутренних противоречий, оно является правильным; если этого нет, оно должно быть отвергнуто.

Исходя из этих соображений, мы и приступим к критике Бём-Баверка. В предыдущей главе мы видели, что цены, согласно Бёму, суть результаты индивидуальных оценок. Соответственно этому всё «учение» распадается на две части: первая изучает законы образования индивидуальных оценок — «теория субъективной ценности»; вторая — законы образования их равнодействующей — «теория объективной ценности».