Ползущие в ночи - страница 22

стр.

- Хочешь сдать меня в дом престарелых? Хорошо, я соглашусь на это при одном условии, и, я думаю, ты знаешь, что это будет, юная леди.

В этот момент Бетти всегда качала головой и молча отказывалась, потому что не хотела знать, она просто не хотела знать.

Но старуха не собиралась так легко спускать ей ее глупость.

- Ты вернешься сюда, в свой дом. Переедешь из города и займешься здесь кое-чем.

- Я не хочу ничего об этом слышать.

- Необходимо оставлять для них пищу, отходы и мясо.

- Нет, я не хочу больше слышать об этом. Я не собираюсь жертвовать своей жизнью ради твоих заморочек, - сказала она и тут же пожалела об этом. - Я имею в виду... Я не хочу говорить об этом. Я не могу здесь жить, зная, что... они... эти твари где-то поблизости. Я просто не могу. Как ты думаешь, почему многие уезжают отсюда и никогда не возвращаются? Я не хочу ничего знать о Хеймаркете и его гнилом прошлом. Я просто не хочу.

- В этом проблема всей молодежи – вам наплевать на традиции, на ответственность перед старыми обычаями, которые нужно соблюдать. Если не позаботиться о тех, кто снизу, они выберутся на поверхность и...

- Нет, мама, хватит.

Да, именно так всегда начинались и заканчивались эти разговоры.

Когда старуха пробиралась через траву к опушке леса, останавливаясь каждые несколько минут, чувствуя груз своих прожитых лет, она знала, что Бетти была права в одном: у Хеймаркета было гнилое прошлое. Этот проклятый город был построен на пожелтевших скелетах, спрятанных в шкафах и загроможденных тайнами. Так было всегда. Огромная больная рана, в которой теперь копошилась полиция. Они перекапывали землю Эзрена, и все знали, что этого делать не стоило. Достаточно было того, что время от времени в илистой отмели Пиджен-Ривер во время августовской засухи снова и снова находили кости, смытые весенним паводком. Но никто не пытался откапывать их, тем более на землях Эзрена. Теперь они вскроют эту язву, и по земле снова потечет гнилая кровь.

Подойдя к деревьям на расстояние тридцати футов, она с трудом присела на корточки и выбросила мешок.  От объедков исходила ужасная вонь, но им это нравилось.

- Еда! - Закричала она сухим хрипом, когда наконец встала на ноги, что потребовало определенных усилий. – Идите и заберите свое...

Она слышала, как они шуршат в кустах. Хуже того, она чувствовала их запах. И это заставило ее вернуться в дом немного быстрее, несмотря на протесты ее бедер, колен и боли в спине. К тому времени, как она достигла крыльца, от напряжения у нее закружилась голова. Ну, может, хоть раз она проспит всю ночь.

Может быть, я просплю вечность.

Она повернулась, ожидая увидеть их сгорбленные, волочащиеся фигуры, но они были застенчивы. Они не хотели, чтобы на них смотрели, так же, как ей не нравилось смотреть на них.

- Ну же! – Крикнула она им. - Забирайте то, что я вам оставила, и убирайтесь в свои слизистые норы!

Когда она добралась до крыльца и вошла в дверь, тухлый запах стал интенсивнее, и она услышала, как они выползают из леса, шипя и бормоча. Один из них хихикал.

12

- Все, что я хочу сказать, это то, что мне жаль, что ты не проявил немного здравого смысла, - говорил на следующее утро шериф Годфри, и его лицо было твердым, как мрамор. - Разве Хайдер не сказал, насколько это может быть опасно?

Кенни, глядя налитыми кровью глазами в пустое пространство, ответил:

- Он чертов суеверный идиот, и мы оба это знаем.

Годфри кивнул.

- Может, и так. Но идиот он или нет, ничего бы этого не случилось, если бы ты просто послушал его. Теперь у меня три пропавших без вести помощника шерифа и один патрульный. Как, черт возьми, я должен это объяснить начальству?

Кенни только покачал головой. Он ничего не мог ответить на это. Он изменился после вчерашней ночи. Теперь он смотрел на мир совершенно по-новому, его озарило божественное откровение во всем своем ужасающем великолепии, и ему это не понравилось. Ни черта. Как можно дальше доверять своей интуиции, пережив нечто подобное? Как снова поверить в реальность? Как жить дальше, зная, что в каждой тени таится безумие?

Кенни закурил и оглядел трейлер.