После нашего разрыва - страница 8

― Теперь я не незнакомец, ― добавил он.

― Как Вы узнали, что я из Гринвича? ― спросила она мягко за его спиной.

― Лена живет в Гринвиче, ― сказал он, помня комментарий Джона о разводе и квартире. ― Не то чтобы я знаю ее лично.

Он пошел к парадной двери, поправляя сумку, чтобы наклониться и нащупать под приветственным ковриком ключ, который Джон сказал, будет лежать там. Он поднял его, отпер дверь и вошел внутрь, щелкнув выключателем света слева от него. Огни не зажглись, поэтому он положил свою сумку на пол у двери. В течение нескольких месяцев, когда дом не использовался, вероятно, сеть выключали. Когда он обернулся, она стояла немного ближе к дому, у подножия лестницы в темноте позади него.

Он чувствовал ее дискомфорт, и часть его была рада. Теперь он мог сосредоточиться на ней: богатая, высокомерная, сноб, которая, вероятно, использовала деньги папы для двухнедельного отпуска, чтобы найти себя. Ну, она могла искать себя в одной половине дома, пока он писал музыку в другой. Черт, в туре он с радостью остался в гостиничных номерах на десятую часть меньшего размера, где в три раза больше людей, с некоторыми из них парень был совершенно не знаком. Не было причин, по которым они не могли разделить дом. И если ей это не нравится, она может найти что-то еще, чтобы остаться. Он имеет такое же право быть здесь, как и она. На самом деле даже больше прав.

Когда он повернулся, чтобы вернуться к багажнику, она отступила.

― Как джентльмен, вы должны найти мотель.

― Вероятно. Но мы поняли, что я не джентльмен.

― Точно подмечено.

Он почесал челюсть. Это замечание удивило его, особенно от нее. Он привык к таким людям, как она, замечающих татуировки, длинные волосы и пирсинг, делающих выводы об остальном. Он вытащил корпус синтезатора из задней части багажника.

― Мне жаль, что я высказалась так о твоих татуировках, ― добавила она тихо, все еще находясь в нескольких шагах от машины.

― Послушай, я не пытаюсь быть наглым, оставаясь. Я проделал долгий путь, чтобы остаться здесь, и у меня действительно много работы. Джон сказал, что здесь четыре спальни. У нас действительно нет причин, по которым мы не можем поделить их между собой. На самом деле, я возьму одну спальню, а у тебя будут другие три. В подвале есть звуконепроницаемая комната для прослушивания и студия, и я планирую провести большую часть своего времени там, так что я буду держаться подальше от тебя. Ты меня даже не услышишь. Ты можете просто… искать себя или делать что бы то ни было.

― Искать себя?

― Разве это не то, что вы, девушки из Гринвича, делаете? Открываете свои целевые фонды, чтобы вы могли пойти в СПА, арендовать особняки и искать себя?

― Ну и кто из нас сноб? ― спросила она, и на секунду ему показалось, что он заметил небольшой акцент в ее насмешливом голосе, и звук вновь прожужжал в его голове. Он прищурился, пытаясь разглядеть ее получше, не приближаясь к ней. Ее лицо снова мелькнуло в его сознании, но он оттолкнул картинку. Эта девушка и та (о которой он думал) были совсем не похожи.

― Как бы то ни было, ― сказал он, беря бумажный пакет для продуктов, в котором находились три бутылки очень хорошего скотча, и которые лязгнули друг об друга, когда он поставил пакет на свое бедро, ― обещаю залечь на дно. Мои татуировки вряд ли загрязнят твое арендуемое пространство.

― Я уже сказала, что сожалею об этом.

― Прекрасно.

Он закинул спортивную сумку на плечо и взялся за ручку чехла с синтезатором.

Она подошла поближе к багажу и встала в паре шагов от него. Наклонив голову, девушка опустила взгляд в пол, нервно перемещая свой вес с одной ноги на другую.

― Мы не можем остаться здесь вместе, ― сказала она тихо. ― Т-ты не можешь остаться здесь.

― Почему нет?

― Я не стану ночевать в доме с человеком...

― Еще и с татуировками!

― ...которого не знаю вообще.

― Слушай, уже сказал тебе, я музыкант. Меня зовут Захария Обри, и...

Она ахнула, чем привлекла его внимание. До сих пор стоя в тени, она уставилась на него, разинув рот, и он обернулся, пораженный ее реакцией. Нечто среднее между всхлипом и криком вырвалось из ее горла, когда она подняла руку, чтобы прикрыть рот. Его сердце выскочило из груди, пульсируя как сумасшедшее, когда волна реальности разбилась о берег его сознания.