После смерча - страница 28
А Надя извелась совсем в долгом ожидании Романа, ведь уехал, ничего не сказав. Даже в институте, на лекциях, думала о нем. Дома к каждому стуку в дверь чутко прислушивалась. Как прислушивались женщины, мужья которых были на фронте — какую же весть сегодня принесет им почтальон? И когда Роман наконец пришел, Надя встретила его одновременно испуганными и счастливыми глазами.
Роман остановился на пороге и тоже испуганными глазами смотрел на Надю. Она лежала в кровати на высоко взбитой подушке, натянув к самому подбородку одеяло.
— Что с тобой? — спросил он.
— Не знаю, что-то неважно себя чувствую.
— Ничего особенного,— мать вышла из-за ширмы, острым взглядом смерила Романа с ног до головы.
— Познакомься, Роман, это моя мама.
Роман положил сверток на стул, снял мичманку и, наклонив голову, протянул руку:
— Роман.
— Ольга Павловна,— ответила она и предложила снять шинель.— Затосковала что-то моя дочка. Придет из института и сразу же в постель. Я уж подумала, не поссорились ли вы? Надя за это время вся изнервничалась. Сердится на всех, не разговаривает.
— Что вы, ваша Надя добрая, ссориться с ней просто невозможно.
— Мама, ну зачем вы! — с обидой в голосе проговорила Надя.— Почему никуда не хожу, почему лежу? Плохо себя чувствую, вот и лежу.
— Я знал, что Надя больна. Вот кое-что принес, возьмите, Ольга Павловна,— Роман протянул ей сверток.
Женщина усмехнулась и не без юмора заметила:
— А я думала, вы и у нас мину поставили.
— Какую мину? — не понял Роман.
— Да такую же, какой можно все окна в доме повыбивать. Лейтенант нам все рассказал.
Мать положила сверток на стол и вышла.
— Ну, зачем ты принес? — недовольно поморщилась Надя.
Роман пододвинул стул к кровати и сел.
— Наденька, ты даже не догадаешься о том, что произошло у меня.
Она непонимающе смотрела на него, и он, больше не в силах молчать, рассказал ей о встрече с отцом, о том, что теперь сможет перейти на новую квартиру и заплатить за нее вперед.
Надя в действительности не болела, но все эти дни ей хотелось быть наедине с собой. Ей казалось, что Роман колеблется в своих чувствах к ней. Не шла из головы Роза, помощник прокурора. Достаточно было смежить веки, и Надя видела их вдвоем. А что, если она и вправду встретит их в клубе или на улице? Да лучше сквозь землю провалиться.
Она смотрелась, лежа в кровати, в зеркало и находила себя не такой уж привлекательной. Ах, Роман, Роман, зачем так глубоко ранил сердце! Надя решила больше с ним не встречаться. Но разве убежишь от своих чувств? Даже представить себя в обществе с другим парнем не могла. А если Роман вдруг придет к ней, а ее не будет. Так хочется знать, о чем он думает. И какая-то неведомая сила приковывала ее к постели. Она ругала себя за слабоволие, спорила с собой, чувствовала в себе раздвоенность: то видела себя веселой, счастливой, влюбленной, то покинутой, несчастной — искала и не находила выхода.
Роман не знал, что происходит в душе у Нади. Но его непосредственность и правдивость делали свое, и, по мере того как он ей обо всем рассказывал, лицо Нади прояснилось, глаза ее засветились, она счастливо улыбнулась и, глядя на ширму, пальцем поманила Романа ближе к себе. Он наклонился, Надя быстро поцеловала его в щеку и легонько оттолкнула от себя. Роман облегченно вздохнул. Прежнего отчуждения, возникшего между ними, как не бывало. Роман встал со стула и, как у себя дома, прошелся по комнате.
— А где же Вера?
— В институте, к занятиям готовится.
Возле входной двери за фанерной стенкой лежал Надин отец. Когда Роман еще только вошел и поздоровался, оттуда послышалось: "Добрый вечер". Но Роман об отце ничего не спросил. Он подошел к Наде, наклонился и поцеловал ее в теплую шею.
— Не надо, не надо,— Надя заслонила руками лицо.— Отвернись на минутку, я встану.
— Вот и хорошо,— рассмеялся Роман.— Раз-два-три!..
Надя надела платье и подошла к зеркалу. Она осталась довольна собой. На душе было легко, словно хорошенько выспалась после долгой бессонницы.
— Я провожу тебя,— сказала она, надевая пальто.
— Тебе, наверное, нельзя выходить на улицу?