Последние походы Святослава - страница 36

надеясь решить конфликт мирным путём. Что ему и удалось — признав протекторат могучего северного соседа, топарх решил все вопросы, которые касались безопасности его области.

Таким образом, мы видим, что в свете тех сведений, которые сообщают и Яхья Антиохийский, и «Записка греческого топарха», в Крыму и Северном Причерноморье произошёл вооружённый конфликт между Византией и Русью. Причём произошел он уже после того, как Святослав, согласно летописным известиям, ушёл из Тмутаракани в Киев, куда к нему и ездил топарх. По мнению академика А. Н. Сахарова, эти события имели место зимой 965–966 или 966–967 годов, что в общем-то укладывается в общую канву последующих событий. Но для нас главным является тот факт, что именно с этого момента правительство Империи столкнулось с проблемой натиска русов на её владения в Крыму и Северном Причерноморье. И последующие шаги византийцев были продиктованы именно этим фактором.

Период между окончанием Восточного похода Святослава и его походом в Дунайскую Волг арию в 967 году оказался очень насыщен событиями, которые имели решающее значение для дальнейшей судьбы Руси. Именно в это время перед Святославом встал вопрос громадной важности, который определял дальнейший путь развития страны, — либо продолжить укрепление своих позиций на Востоке, нанести удар по Волжской Болгарии и поступить с ней так, как с Хазарским каганатом, либо оставить всё как есть и, отложив устроение восточных дел «на потом», перенести центр внешнеполитических усилий на юго-запад, к Дунаю.

В том, что дружины Святослава рано или поздно появились бы на Дунае, сомневаться не приходится, этот регион всегда входил в сферу интересов киевских князей; другое дело, когда это могло произойти. Правда, Святослав не собирался прощать болгарам той поддержки, которую они оказали Хазарскому каганату во время войны с Русью, и готовился покарать их немедленно. Но, с другой стороны, всё говорило в пользу того, что прежде надо решить дела на Востоке и лишь потом обращать внимание в противоположную сторону. Во-первых, подобный подход не приводил к конфронтации с Византией, а во-вторых, был шанс реально закрепить многие из захваченных территорий, которые в дальнейшем довольно быстро были утеряны.

Но Святослав мыслил иначе и практически сразу же после возвращения в Киев выступил в поход на Дунай, однако именно в этот момент и разыгрались события, которые поколебали его уверенность в своей правоте. Вот что о них сообщает В. Н. Татищев: «6474 (966). Вятичи, усмотрев, что Святослав потел с воинством к Дунаю, снова отделились и дани ему не дали. Он же, пойдя на них, победил и дань прежнюю положил». О втором походе Святослава в землю вятичей сообщают все летописи без исключения, а в свете известия Татищева общая картина становится довольно ясной. Князю было о чем подумать, когда он осознал всю непрочность своих успехов. Святослав воочию увидел, что может произойти со всеми его приобретениями на Востоке, понял, как легко можно утратить то, что завоевано мечом и кровью русов. Это сильно охладило его пыл в отношении Дунайской Болгарии, и как знать, в каком направлении стали бы развиваться события, если бы в Киеве не появилось посольство базилевса Никифора.

Очень распространённым является мнение о том, что Никифор Фока послал посольство в Киев, имея единственную цель — натравить Русь на Болгарию и чужими руками расправиться с извечным врагом. В принципе, именно такой вывод можно сделать из сообщения Льва Диакона, где историк рассуждает о причинах похода Святослава в Болгарию: «Затем, возведя в достоинство патрикия Калокира, мужа пылкого нрава и во всех отношениях горячего, он отправил его к тавроскифам, которых в просторечии обычно называют росами, с приказанием распределить между ними врученное ему золото, количеством около пятнадцати кентинариев, и привести их в Мисию с тем, чтобы они захватили эту страну».

Но это византийский источник. Однако и в русских летописях есть похожая информация. «Книга степенная царского родословия» прямо говорит о том, что