Последний конфликт в независимой Греции: Союзническая война 220–217 гг. до н. э. - страница 12

, то  Хэммонд приписывает авторство этой речи Полибию[60]. Следует отметить и стремление Н. Хэммонда более подробно пересказать источник, чем у это позволял себе Ф. Уолбэнк. Вслед за Полибием, историк признает виновниками войны этолийцев[61], а сложную обстановку в Спарте сводит к противостоянию проэтолийских и промакедонских сил[62]. Остается сожалеть, что социальный фактор, игравший немалую роль в годы войны, не привлек внимание историка. Указанные недостатки относятся и к изложению самого хода Союзнической войны. Хэммонд ограничивается констатацией фактов, военные действия снабжены лишь небольшими комментариями. Так, например, операция 218 г. в Этолии названа «очевидной кампанией»[63], целью которой был раскол лагеря врага[64]. Гораздо большее внимание историка привлек упомянутый выше «заговор Апеллеса» в ближайшем окружении македонского царя, имевший место в 218 г. В этом вопросе он пошел дальше соавтора. Н. Хэммонд довольно резко критикует Полибия, смешавшего несвязанные, по его мнению, между собой события в единое целое.

Что касается исследований, вскользь упоминающих об этой войне, то прежде всего следует назвать общие труды, посвященные эпохе эллинизма — произведения В. Тарна, А. Б. Рановича, П. Левека, Б. Низе, П. Клозе, М. Олло, М. Кэри и др.[65] Характерно сравнение «Истории Македонии» Роберта М. Эррингтона и одноименного произведения Н. Хэммонда и Ф. Уолбэнка. Труд Эррингтона нельзя назвать фундаментальным. На двухстах страницах он излагает период от персидских войн до завоевания Македонии римлянами. Естественно, в книге содержится минимум обсуждаемых деталей. Роль Филиппа V сведена к расширению македонской сферы влияния[66]. Упоминается также о его вмешательстве в дела Иллирии и союзе с Ганнибалом, имевшим «фатальное значение для эллинистического мира». При этом явно преувеличена роль Деметрия Фарского, якобы заставившего македонского царя скорее закончить войну в Греции[67]. Как подчеркнул А. Босворт, Эррингтон ограничивается отсылом читателя к обсуждениям, приведенным у Н. Хэммонда или Э. Билля[68]. Характеризуя политику македонской монархии в целом как агрессивную и империалистическую, автор не считает, что действия Филиппа V чем-то отличались от действий его предшественников[69].

Иной тип представляют собой монографии, посвященные различным проблемам античной истории, в которых так или иначе затрагиваются, в том числе, и некоторые аспекты Союзнической войны. Убедительную характеристику причин войны дал Дж. Файн[70]. То, что Полибий называл предлогом войны, по мнению исследователя, на самом деле имело основное значение: сближение Мессении с врагами Этолийского союза грозило кардинально изменить соотношение сил. Несомненно, прав он и в том, что ни Этолийский союз, ни группа Доримаха и Скопаса не были заинтересованы в развязывании большой войны с участием Македонии. Не обошел вниманием Союзническую войну и Герман Бенгтсон в своем труде о стратегиях эллинистического времени. Исследователь останавливается на функциях стратегов в державе Антигонидов[71]. Он считал, что кроме Тавриона, оставленного Антигоном Досоном уполномоченным по делам Пелопоннеса, в качестве стратега следует выделить македонца Александра, в ведении которого находились фокидские города. Спорное упоминание о последнем сохранилось у Полибия (V, 24, 12) в связи с этой войной.

Еще одну группу исследований составляют произведения, посвященные Эллинским лигам 338, 302 и 224 гг., образованным под эгидой Македонии[72]. Самым спорным в современной историографии остается вопрос о так называемых «стражах мира» в лиге Филиппа и Александра. Кто они такие? Какие функции выполняли? Почему носили столь расплывчатое наименование — «лица, поставленные на страже общего дела» (Ps.-Dem., XVII, 15)? Почему единственное упоминание о них содержится лишь в речи Псевдо-Демосфена? Эти и другие вопросы совсем недавно были поставлены исследователями[73]. Тем не менее большинство современных авторов за редким исключением ограничиваются лишь краткими упоминаниями о них[74]. В число «стражей мира» иногда включают командиров македонских гарнизонов в Греции