Последний властелин - страница 53
Единственной радостью для Таис была поездка к бабушке Ирине в чудесный дом на берегу Голубого Озера. Но и там над ней был постоянный контроль. Отпускали ее только с матерью, а перед поездкой отец недовольным голосом читал длинные скучные нотации:
— Ты должна вести как положено. Понятно?
— Да, — лепетала Таис.
— Играй на фортепиано, не бегай по дому, не смейся без причины. На вопрос: «Как дела?», говори: «Хорошо».
В доме у Голубого Озера Таис часто ловила печальный взгляд бабушки, а когда та спрашивала внучку, как она живет, отвечала (как и требовал отец!) — хорошо. Она не понимала, почему на глаза бабушки наворачиваются слезы, почему она плачет? Девочке и самой хотелось броситься в объятия бабушки, уткнувшись в мягкие руки, плакать, плакать. Но и этого ей «нельзя делать».
А затем, после маленького праздника у Голубого Озера, наступал самый тяжелый момент в ее жизни — возвращение домой.
В отсутствие Ниэгро Таис пробиралась на другую половину дома, где обитали слуги. Особенно девочка любила находиться в комнате у кухарки, к которой часто приходили ее дети — веселые, румяные, очень шумные. Они без конца хохотали и рассказывали о своих проделках. Однажды младший сын кухарки Роберт притащил щенка — крохотного, серого, с черным пятнышком на лбу и большими висячими ушами. Щенок покачивался на тонких ножках и беспомощно оглядывался по сторонам.
— Это тебе, — сказал Роберт. — Подарок от меня.
— Какой маленький! — воскликнула Таис. — Да он боится.
— Подожди, — решительно заявил Роберт. — Он будет самым храбрым псом на свете. Ты его так и назови: Храбрец.
— Какой же он Храбрец, — засмеялась Таис. — Он Ушастик.
Таис опустилась на колени, прижала к себе Ушастика. Песик с удовольствием облизал ей лицо.
— Признал, — закричал Роберт. — Отныне это твой друг.
— Друг! У меня тоже есть друг! — девочка готова была без конца целовать щенка. Глядя на эту сцену, кухарка чуть не разрыдалась. Ей так было жаль маленькую госпожу. Она не могла понять, почему Властелин столь суров с собственной дочерью?
От размышлений добрую женщину оторвал укоризненный голос Таис:
— Ну, вот! Как же тебе не стыдно?
— У него такое бывает, — сказал Роберт.
— Я сейчас уберу, — засуетилась кухарка.
— Нет, нет, я сама, — взмолилась Таис. — Это МОЙ ДРУГ!
Таис носилась по зеленой траве и хохотала. Следом бежал Ушастик, заливисто лаял, прыгал вокруг нее.
— Ушастик, смотри, как ты меня испачкал.
Песик завилял хвостом, встал в боевую стойку. Он и не думал извиняться! Таис — единственная, на кого он не боялся нападать. Все остальное его пугало: птицы, шелестящие кусты, даже высокая трава.
Детский смех и лай щенка вихрем ворвались в дом, одарив радостью каждый его уголок. Слуги выглядывали из окон, улыбались, хлопали в ладоши. Только Ниэгро поежился еще сильнее. Что там за шум? СМЕХ ТАИС?.. Чему она радуется?
Властелин подошел к окну кабинета, приподнял штору. Таис ползала по земле, а какой-то щенок скакал рядом и без конца лаял.
Ниэгро увидел главное: глаза Таис светятся счастьем…
Он вздрогнул, щеки покрылись красными пятнами. Она, виновница всех его бед, счастлива?!
Властелин сразу вспомнил, что случилось несколько лет назад: комната со стеклянным полом, спящая Таис, ее ПРОКЛЯТЫЙ СМЕХ, заставивший его выпрыгнуть в окно!
Сейчас она смеялась точно таким же смехом.
«Подожди, ты мне заплатишь сполна!» — злорадно ухмыльнулся Ниэгро.
Этот его острый, точно игла взгляд почувствовала и Таис. Она невольно посмотрела на окно кабинета, однако Ниэгро уже спрятался за шторой. Девочке стало не по себе, но милый маленький Ушастик весело прыгнул на нее, и настроение Таис вновь стало радостным.
Властелин звонком вызвал Чака.
— Что у нас творится?
— Вы чем-то недовольны, хозяин?
— Собачим лаем. Он мешает мне сосредоточиться.
— Таис весело…
— Оставь! — отмахнулся Ниэгро. — Этого пса не должно быть…
— Хорошо. По-моему его принес сын нашей кухарки.
— Ты не понял? Его вообще не должно быть!
На лице Чака промелькнуло сожаление. Однако он поклонился хозяину и ушел.
Щенок продолжал прыгать, а ушки его смешно взлетали вверх. Потом он устал, повалился на спину, требовательным лаем заставляя Таис чесать себе животик. Девочка не возражала. Она гладила его, приговаривая: