Последний выход - страница 40

— Так может еще по таблеточке примем, а?

— Ну что ж, давайте примем, отчего бы и нет… — ответил он и не спеша полез в карман.

— Заодно и закусить бы не мешало — отозвался Оператор.

— Недавно же ели! — удивился я. — А потом еще в той кладовой жевали, неужели мало?

— А между прочим, действительно? — Профессор добыл наконец свою аптечку и выдал мне такой нужный зеленый шарик. — В этом подземелье я натурально превращаюсь в проглота, есть хочется просто страшно.

Странная у них реакция на замкнутые пространства. Я вот, например, есть и пить почти совсем не хотел. Я хотел курить и с того момента, как мы открыли дверь, высадил уже три штуки…

— Нашел что-нибудь? — Спросил я у Дикобраза.

— Ни хрена. — Равнодушно ответил тот, разгрызая свою капсулу, — холодильник пустой как бамбук — одни перегородки… Пиво в банках осталось, но я бы его не рискнул…

— Так может, поищем еще? Кроме этой комнаты тут и кухня должна быть и склад. Или у вас еще остались продукты? — спросил я у Олега Васильевича.

— К сожалению — все. — Ответил тот. — Есть пара сублимированных армейских сухпайков, но это, откровенно говоря, такая гадость…

Вот на жратве я их и подловил — с кряхтеньем, стонами, но встали и пошли дальше.

Подземелье было выстроено в форме креста, причем все его «концы» по длине были разными — если верить моей схеме. Я предполагал, что пищеблок должен располагаться между казармами и ученым общежитием — не тасать же им еду для солдат через жилой сектор? Но тот, кто строил этот склеп, видимо, руководствовался какой-то другой логикой, потому что в месте, куда я их привел, оказалась рабочая зона: кабинеты с ноутбуками, главным образом. Было несколько помещений типа операционных, но ни Олег Васильевич, ни тем более, я, так и не смогли понять смысл проводимых здесь работ. Ясно было одно — и здесь никакой катастрофы не происходило, даже стекла в шкафах с лабораторной посудой оказались совершенно целыми.

Осматриваясь посреди очередного рассадника мудрого и вечного (но вряд ли доброго), я поймал себя на мысли, что ко всем своим проблемам еще и влез в государственную тайну — наверняка, все, кто тут работал, или хотя бы близко проходил, давали по сорок подписок. Как бы меня потом, за Периметром, не пристрелили из соображений государственной безопасности. Спутники мои, похоже, думали о чем-то аналогичном, во всяком случае, ни один из них не тронул ни одной бумажки, не попытался снять диск с ноутбука, хотя эта информация наверняка стоила много больше, чем все артефакты, что я мог бы вынести отсюда.

— Где же эта кухня, черт бы ее побрал!? — сказал Дикобраз, обнаружив в последней комнате по коридору всего лишь душевую и шкафы со спецодеждой.

Побежали назад. Меня подгоняло видение парочки жареных окорочков с майонезом. Почему окорочка? Сроду я ими не увлекался. Что там представляли остальные, не знаю, но никто не отставал по дороге.

Действительность была, как всегда, более печальной. То есть здешнюю кормушку мы конечно, нашли — она располагалась, там, где я и предполагал, только с другой стороны, — однако, с курятиной здесь было никак. Полноценное питание им было наладить слабо, народ здешний, судя по длинному, как вокзальный перрон ряду промышленных холодильников и богатому набору микроволновок, обходился разогретыми полуфабрикатами. Дикобраз первым достиг финиша и открыл заветную дверку, но тут же и отскочил, зажав нос. Запах распространился такой, что даже слепого пса и того, наверное, вывернуло бы наизнанку. Я даже не понял, что именно хранилось в открытом мной холодильнике. Курятина? Мороженая пицца? Отбивные?

А чего мы, собственно, хотели? Последний раз эти агрегаты работали еще до того, как я попал в Зону…

— И что мы будем жрать? — Мрачно спросил Профессор.

— Ищите. — Посоветовал я. — Какие-нибудь нормальные консервы здесь должны были быть?

Дышалось с трудом. Бронежилет врезался подмышки. И постоянно хотелось срыгнуть. А вот не надо было кукурузные хлопья запивать кока-колой, а консервированный зеленый горошек мешать с корнишонами.

Тем не менее, настроение было вполне ничего себе, тем более, что я, пользуясь общей расслабухой после… — ну, пиром это не назовешь, на пирах руками из банки не едят…. короче, большой заправки — вывел народ из этого забытого и проклятого места.