Последняя любовь - страница 4
Райдер, прищурившись, посмотрел на Оуэна.
– У нас еще две недели, не считая праздников.
Однако брат, как всегда, уже подготовил план.
– Закончим полностью третий этаж, Рай, и двинемся вниз. Думаешь, мама и Кароли – не говоря уже о Хоуп! – не станут рыскать вокруг и скупать всякую дребедень даже после того, как мы все расставим?
– Само собой, станут. Будут путаться под ногами…
Они уже поднимались на третий этаж, когда внизу хлопнула дверь.
– Мы наверху! – крикнул Оуэн. – А кофе на кухне!
– Слава богу!
– Можно подумать, за кофе ходил бог, – проворчал Оуэн и погладил натертую до блеска овальную бронзовую табличку с выгравированной надписью «Управляющий». – Элегантный штрих.
– В отеле их полно, – сказал Райдер.
Братья вошли в квартирку управляющей.
– Неплохо выглядит, – признал Оуэн, пройдясь по маленькой кухоньке, заглянув в ванную и осмотрев обе спальни. – Приятное и удобное местечко. Милое, но рациональное, совсем как наша управляющая.
– Придирчивая зануда, почти как ты.
– Полегче, братец. Не забудь, кто снабжает тебя пончиками.
При слове «пончики» Тэ-Эр энергично завилял всем телом.
– Хватит с тебя, приятель, – сказал Райдер, и пес, вздохнув, улегся на пол.
Оуэн посмотрел на Бекетта, поднимающегося по ступенькам. Чисто выбрит, выглядит вполне бодрым, разве что взгляд слегка затравленный, как, наверное, у всех мужчин, которым пришлось пережить утренний хаос, когда трое детей в возрасте до десяти лет собираются в школу.
Оуэн еще помнил собственные сборы в школу и удивлялся, что его родители не подсели на сильнодействующие успокоительные.
– Одна из собак заблевала кровать Мерфи, – объявил Бекетт.
– Отлично. Оуэн говорит о шторах и мебели.
Бекетт остановился, чтобы погладить Тупорылого по голове.
– Нам еще нужно навести порядок, кое-что подкрасить и доделать мелочовку.
– Только не на этом этаже. – Оуэн подошел к первому из двух люксов, «Пентхаусу». – Пора бы его обставить. А Хоуп уже может перебираться к себе. А что с номером «Уэстли и Баттеркап»?[2]
– Готов. Вчера повесили зеркало в ванной и светильники.
– Тогда я скажу Хоуп, пусть тащат швабры и отдраят здесь все до блеска.
Хотя Оуэн доверял Райдеру, все же решил сам проверить номер.
– У нее есть список, пусть сбегает в мебельный магазин «Баст» и закажет все необходимое.
Он сделал несколько пометок в блокноте – завезти полотенца и постельное белье, купить лампочки и тому подобное. Бекетт и Райдер обменялись взглядами за его спиной.
– Я думал, мы обставляем гостиницу.
– Не знаю, кто это «мы», – поправил Райдер, – но точно не я и не мои люди. Нам нужно закончить это чертово здание.
– Не ворчи на меня. – Бекетт шутливо поднял руки. – Надо внести изменения в проект булочной по соседству, если мы хотим перебросить туда людей без задержки.
– А я бы задержался, чуток времени не помешает, – проворчал Райдер, однако пошел за Оуэном.
Оуэн остановился у номера «Элизабет и Дарси», внимательно осмотрел открытую и подпертую дверь.
– Бекетт, может, поговоришь со своей приятельницей Лиззи? Пусть эта дверь будет открыта, а двери на террасу закрыты.
– Все так и есть – открыта, закрыты.
– Это сейчас, а вчера вечером Лиззи слегка побуянила.
Бекетт удивленно поднял брови.
– Неужели?
– Я впервые встретился с ней лично. Обходил вечером гостиницу, услышал наверху шум. Подумал, что кто-то из вас меня разыгрывает, ну и выругался. А Лиззи обиделась. Дала понять, что ей это не нравится.
Бекетт широко улыбнулся.
– Да уж, характерец у нее тот еще!
– Рассказываешь! Думаю, мы помирились, но на всякий случай, если она еще сердится.
– Мы здесь уже все сделали, – вмешался Райдер. – В номере «Оберон и Титания» тоже. Нужно закончить с карнизами и плинтусами в номере «Ник и Нора»[3], кое-что доделать в номере «Ева и Рорк»[4] и повесить в ванной комнате светильник – вчера его наконец привезли. В номере «Джейн и Рочестер» полно ящиков и коробок. Лампы, люстры, снова лампы, полки и бог знает что еще. Но все уберем.
Райдер постучал себя по голове, пес подошел к нему и уселся рядом.
– Видишь, у меня тоже есть список. Только я не записываю всякую ерунду в десятке разных мест.