Потерянная реликвия - страница 3

  Шиков ожидал другого звонка и нетерпеливо собирался положить трубку, но не стал. Звонил человек по имени Юрий Майский, и он был одним из ближайших помощников Шикова. Он также оказался его племянником, и Шиков держал свою семью близко - или то, что осталось от нее после смерти его жены тремя годами ранее.

  Поэтому он прислушался к тому, что сказал Майский, и почувствовал, как его сердцебиение ускорилось, поскольку важность того, что он слышал, упала.

  'Ты уверен?' он прогрохотал.

  Это был не случайный вопрос. Майский слишком хорошо знал, что босс не тратит слова на пустую болтовню. В его голосе прозвучала дрожь, когда он ответил: «Совершенно верно. Наш контакт говорит, что он будет там, без вопросов. Это определенно тот самый ».

  Старик молчал несколько секунд, держа телефон подальше от уха, переваривая эту неожиданную новость.

  Наконец он появился. После всех этих лет ожидания, вот так.

  Затем он заговорил снова, тихо и спокойно. «Где мой сын?»

  «Не знаю», - сказал Майский после паузы. Правдивый ответ заключался в том, что местонахождение Анатолия можно довольно точно сузить до любого из трех мест: он либо валялся пьяным на палубе своей яхты, либо разыгрывал больше отцовского состояния в казино, либо лепил свинью. где-то в постели какой-то амбициозной красотки. Было разумнее солгать.

  Шиков сказал: «Найди его. Скажи ему, что у меня для него есть работа ».

  В третьей главе

  Италия

  Шесть дней спустя

  Бен Хоуп взглянул на грубо нарисованную карту, прикрепленную к приборной панели, и проехал на полноприводном автомобиле через ворота. След впереди пролегал по извилистой дороге через залитую солнцем долину. Он не мог видеть дом, но предположил, что он, должно быть, находится за холмом примерно в километре от него.

  У него было ощущение, что старому Бунзи Маккалоку можно доверить выбрать довольно труднодоступное место, и он был рад, что у него хватило инстинкта нанять крепкого Мицубиси Сёгун для поездки сюда. Полдень, и было достаточно жарко, чтобы открыть все окна, даже здесь, в холмистой местности, недалеко от Кампо Бассо. Бен окинул взглядом пейзаж, пока машина покачивалась по изрезанной каменистой колеей.

  За деревьями показался небольшой фермерский дом. Это было в точности то, что он ожидал: простой и аккуратный побеленный дом со ставнями, деревянной верандой и красной терракотовой черепицей на крыше. Позади дома стояла группа ухоженных хозяйственных построек, а за ними - широкие поля. Солнечный свет отражался в длинном ряду оранжерей вдали.

  Бен подъехал, заглушил двигатель и сошел с пыльного сёгуна. Куры, скребущие по двору, поспешно разошлись, когда к посетителю подбежал доберман. Откуда-то из-за спины Бен услышал, как женский голос позвал собаку по имени. Он остановился на секунду, чтобы взглянуть на него, затем, казалось, решил, что он не представляет угрозы, и побежал обратно к дому.

  Входная дверь открылась, и на веранду вышел высокий мужчина в джинсах и свободной рубашке цвета хаки. Его взгляд упал на Бена, и усатое лицо расплылось в ухмылке.

  «Привет, Бунзи», - сказал Бен, и его перенесло почти на семнадцать лет назад в тот день, когда они впервые встретились. В тот день, когда молодой солдат появился в Херефорде с более чем сотней других претендентов, мечтающих носить желанный значок с изображением крылатого кинжала самой элитной формы британской армии. Крепкий сержант из Глазго был одним из суровых офицеров с мрачным лицом, чья работа заключалась в том, чтобы провести птенцов через невообразимый ад. К тому времени, когда процесс отбора пошел на худой конец, и Бен оказался одним из восьми усталых, израненных выживших, его грубый мучитель с гранитным лицом стал его наставником и другом на всю жизнь. Шотландец был там и улыбался, как гордый отец, когда Бен был награжден своим значком. И он был там, спокойный, уравновешенный и надежный, когда Бен пережил свою первую серьезную битву.

  Они вместе служили в полевых условиях три года, прежде чем Бунзи занялся обучением новобранцев на полную ставку. Бен очень скучал по нему.