Повести - страница 13
Тетя закончила еду раньше, чем он, и вытерла салфеткой рот, вид у нее был в высшей степени довольный.
— Ну как, понравилось?
— Очень, — еще с полным ртом ответил он, — но как это блюдо называется?
— Вот уж не скажу, — засмеялась она своим заразительным смехом. — Настолько чешским я не владею. По-немецки это Kürbis… Kürbischen[3]. А что это такое, посмотри в словаре.
Он не знал, что такое «Kürbis», но это было не важно, обед ему понравился, чего же еще беспокоиться?
— А кстати, как тебя зовут? — удивила его тетя вопросом. — Я ведь даже не знаю, как к тебе обращаться.
— Меня? Йозеф, просто Йозеф.
— М-м… Такое скучное имя. Лучше бы тебя назвали Робертом или Рихардом.
— Меня оно вполне устраивает… Я к нему как-то привык.
— У нас дома всех Йозефов называли Пепи. Буду тебя звать Пепи.
Он случайно взглянул на часы, и настроение у него сразу испортилось, он занервничал. Так заболтался с тетей Лаурой, что совсем забыл о своих служебных обязанностях, уже давно надо быть на пути к одному из заводов-изготовителей, да разве теперь туда поспеешь?
— Я должен идти, — сказал он виновато, — опаздываю уже на свидание.
— Ну, ну, ведь ты же на свидании со мной. Тебе этого мало? Или то свидание интересней? — И она снова без всякого повода рассмеялась. — Ведь тебе же никогда не приходилось обедать в таком уютном месте?
Надо было признаться, что тетя права.
— Вне всякого сомнения, тетя, но…
— Я тебе кое-что скажу, мой милый. У меня в жизни один принцип, которого я до сих пор придерживалась. Такое мудрое и простое правило: не делай сегодня того, что можешь спокойно сделать завтра… Понимаешь, Пепи? Иначе у тебя вообще не останется времени на то немногое, что называется жизнью.
Она еще улыбалась, но глаза уже становились серьезными.
— Хм, может, это и хорошо, — возразил он неуверенно, нельзя сказать, что ему эта точка зрения не понравилась. — Но это же противоречит тому, что нам внушали с детства.
— Я тебе ничего не навязываю, а только делюсь своим опытом. — Тетя сделала вид, что немного обижена. — Если надо, беги, а я никуда не спешу… Мне здесь нравится, так что я еще немного посижу. Всякая спешка вредит здоровью.
Он позвал официанта, оплатил счет, заказал тете кофе, чтобы не оставлять ее за пустым столиком, и распрощался.
— Так я же не успел передать вам подарок из Праги, — вспомнил он, — оставил в гостинице…
— Ничего, ведь мы еще непременно увидимся.
К счастью, напротив главного входа как раз остановилось такси, он заметил его издали и поднял руку. Машина развернулась и через минуту подъехала к нему. Может быть, он еще успеет вовремя.
Бендл назвал адрес, и машина тронулась. Он увидел, как тетя Лаура сидит, выпрямившись, в палисаднике за столиком, среди красных бегоний, в своей широкополой соломенной шляпе, курит сигарету, выпуская в горячий воздух небольшие струйки дыма, и словно повторяет: «Всякая спешка вредит здоровью».
3
Наконец-то он собрался позвонить домой, в Прагу. Соединили сразу, без промедлений, слышно было превосходно, словно он говорил с кем-то из соседней комнаты.
Жена была рада, что он дал о себе знать. Дома все в порядке, особых новостей нет, вот разве что вчера кто-то звонил с его работы, не может вспомнить, кто именно, какое-то странное имя, да, вот уже вспомнила: Нейтек, Нейдек или что-то в этом роде. Он спросил, когда, мол, вернется муж, будто не мог узнать об этом у себя в учреждении. Она ему сказала все, что ей было известно, то есть что не раньше чем через неделю, но ведь они могут, если это необходимо, в любое время связаться с гостиницей…
Поскольку Нейтек звонил ему домой, да еще вечером, после рабочего дня, эта новость не давала Бендлу покоя, он никак не мог избавиться от неприятных мыслей и уснуть.
После нескольких дней, прожитых в Будапеште, он как-то отвык от обычной суматохи в объединении и не мог сообразить, что именно заставило Нейтека звонить к нему домой. Ведь всем должно быть ясно, что он вернется, как только на переговорах обе стороны достигнут определенных результатов, для чего понадобится несколько дней. Это было понятно каждому, кто имел хоть какое-то представление о сути переговоров.