Практический синтаксис японского языка. Сложное предложение - страница 6

Ōsutoria no seishin bunsekii shichijūnin wa zen'in ga yudayajin de, uchi rokujūhachinin ga kaigai ni nigereta. Beikoku ga ichiban ōkatta. '(Во времена З.Фрейда) в Австрии было 70 врачей-психоаналитиков, и все они были евреи, 68 из них смогли уехать заграницу. Большинство - в США.'

Boku no nakama wa sake ga suki desu ga, boku wa biiru desu. 'Мой друг любит сакэ, а я (предпочитаю) пиво.'

Jōjutsu no yōni sāji no ōkisa wa… reiji denryū o kitta ba'ai ga saidai de ari… 'Как уже указывалось выше, величина перенапряжений оказывалась максимальной в случае разрыва тока намагничивания…'

В одной из классических структур японского предложения, соответствующим образом оформленной, подлежащее имеет составное именное сказуемое в виде именной части и глагола-связки da (desu, de aru, na, ya), как в нижеприведенных примерах.

Jinsei to iu mono wa - "mirai" o ate ni shite mo, "ren'ai" o ate ni shite mo, "shigoto" o ate ni shite mo - saishūteki ni wa, subete, munashiku owaru mono na no da. Sō, jinsei ni wa, imi ga, nai no da. 'Жизнь - это такая штука, в которой (люди) хотя и нацеливаются на "будущее", "любовь", "работу", однако, в конечном счете, все заканчивается ничем. Так что в жизни нет смысла.'

Kekkonshiki wa masani jiko hyōgen no ba na no da sō da. 'Похоже, что свадебная церемония действительно является местом для самовыражения (жениха и невесты).'

Nōryoku shugi to iu na no shijō genri wa mada, saiyō genba ni shintō shihajimeta bakari da ga, kongo masumasu hirogari o misesō da. 'Рыночный принцип оплаты по способностям еще только просачивается в сферу найма, однако в будущем, похоже, он получит все большее распространение.'

Вместе с тем в японском языке нередкими являются случаи использования структур с т.н. нерасчлененным главным членом предложения. Внешне эта конструкция полностью идентична обычному составному именному сказуемому, поскольку формально как будто бы состоит из именной части и глагола-связки, как и в вышеприведенных примерах. Однако подлежащего у такого мнимого сказуемого нет, да и сама такая конструкция не может являться сказуемым. Иначе говоря, такого рода самодостаточная конструкция не может быть ни подлежащим, ни сказуемым, поскольку ни один из этих главных членов в такой конструкции не предполагает существования другого параллельного члена. Нерасчлененный главный член предложения совмещает в себе содержание подлежащего с содержанием сказуемого, обозначая нерасчлененно и субъект - подлежащее, и форму его бытия - сказуемое. Как правило, отход от стандартной схемы, подобной вышеприведенной, преследует цель обратить внимание читателя прежде всего на именную часть такой конструкции, которая размещена в ее конце. Сравнительно редко такого рода структуры используются в самостоятельных элементарных предложениях, как в нижеприведенном примере.

Motomoto Hēgeru no chosaku no naka de mo, tobinukete muzukashii doitsugo na n desu ne. 'Собственно говоря, и сам немецкий язык в произведениях Гегеля очень сложный.'

При стандартной конструкции doitsugo должен был быть помещен в начало предложения и оформлен как подлежащее с помощью соответствующего падежного форманта, а сказуемым служила бы оставшаяся связка. Однако именно в данной схеме основное внимание читателя сосредоточено на заключительной части предложения. Чаще данная структурная схема употребляется в составе сложных предложений, некоторые примеры которых представлены ниже.

Karada o ugokasu koto zenpan ni marude kyōmi no nai watashi da ga, itsunomanika, kyōho no sekai ni nomerikonde iru. 'Я, которая, в общем-то, совсем не проявляла интереса в физическим упражнениям, как-то незаметно погрузилась (окунулась) в мир соревнований по спортивной ходьбе.'

Doitsugo o senmon to suru Yamada da ga, gakusei jidai kara Rūmaniago o kajiri, kantan na nichijō kaiwa nara dekiru kara koso, kono arufuabetto no kōzui o, tango ni kiru koto ga dekita no da ga, sono shunkan made, kare wa mada kono sagyō no seikō o, kanzen ni wa shinjirarenakatta. 'Ямада делает немецкий язык своей специальностью, однако еще со студенческих времен он штудировал румынский язык, и именно потому, что он мог вести простой повседневный диалог на этом языке, он смог поток этих букв разорвать и превратить в отдельные слова однако до этого момента он совершенно не верил в успех своей работы.'