Право Рима. Марк Флавий - страница 21

Константин стал прохаживаться по кабинету. Христианство ещё не получило достаточного распространения в империи, особенно в западной части, но однако его испанские, британские и конечно галльские легионы в большей своей части состояли их христиан. По докладам префектов соответствующих провинций эти солдаты вызвались в поход добровольно. Христианство распространялось и приобретало вес в первую очередь в городах. Его идеи, прозвучавшие впервые в суматохе морских торговых центров, набирали силу в тех городах, где пытливый дух греков оказывал на римлян самое большое влияние. Христианство не было религией земледельцев, хотя в нём присутствовали отдельные элементы, которые со временем сделают его привлекательным и для сельского населения. На данном этапе новая религия вербовала себе сторонников из среды ремесленников и торговцев, которые знали цену деньгам и разбирались в законах торговой жизни. В определённом смысле законы и заповеди христианства были лишь нормами жизни развитого общества, подкреплёнными более совершенной теологией, за которой стоял авторитет бессмертного и милостивого Бога. Ни один государственный деятель, взглянувший на законы христианства под этим углом зрения, не станет преследовать людей, разделяющих подобные идеи. Константин, сев в кресло, вздохнул, понимая, что ещё очень долгое время ему придётся быть в меньшинстве, и тут же вспомнил изречение Марка Аврелия:

«Задача жизни не в том, чтобы быть на стороне большинства, а в том, чтобы жить согласно с внутренним, сознаваемым тобой законом».

Его размышления прервал приход жены,

– Дорогой, извини, что оторвала тебя от размышлений, но уже поздно и я замёрзла, – произнесла она сев на колени к мужу.

– Да, конечно, извини, задумался, – улыбнулся Константин, целуя жену.

Исполнив свой супружеский долг, Константин уснул крепким здоровым сном. Фауста немного повздыхав, пристроилась на его сильном плече, тоже уснула. Она уже привыкла к тому, что муж никогда не будет принадлежать ей полностью, дела империи у него всегда будут стоять на первом месте. Ей снился Рим, ликующие люди, восторженные взгляды и возгласы, обращённые к ней, сидящей на троне в своём дворце.

Рассвет ещё только начал алеть, когда Константин вышел из дворца. Сразу за дверью его ожидала мать. Она перекрестила его, поцеловала в щёку и произнесла: «С Богом сынок, береги себя!». Чуть дальше, возле ступеней его ждала жена. Они обнялись, поцеловав его, Фауста сказала: « Желаю тебе победы, я сразу приеду к тебе в Рим!». Константин улыбнулся, кивнул и стал спускаться по ступеням. Внизу его ждали Колояр, префект претория Галлии Тиберий Гай Луциус, чуть дальше сотня воинов его личной охраны.

– Приветствую вас мой император, – поздоровался первым Тиберий, – ждём вас с победой.

– Тиберий не торопись, я ещё и до Италии не дошёл, – улыбнулся император, пожимая ему руку, – в Галлии ты остаёшься за меня, надеюсь, что всё будет в порядке.

– Можете не сомневаться!

– Хорошо, я сообщу, когда моей семье можно будет приехать в Рим, – кивнул Константин и повернулся к Колояру.

– Колояр, я знаю, что ты обижаешься на меня, поверь, я доверяю тебе самое ценное, что есть у меня, а сотни твоих молодцов для моей личной охраны вполне хватит, да и Марк за мной присмотрит, – улыбаясь, произнёс Константин.

– Я уже всё рассказал Марку, – ответил Колояр, пожимая руку императору.

– Вот и отлично, – Константин запрыгнул в седло, глянул в сторону дворца на свою матушку и жену, вскинул правую руку вверх и пришпорил коня.

Через полчаса Константин подъехал к небольшому холму, на котором верхом на лошади находился Марк со своей охраной. Они поздоровались, и стали вместе наблюдать, как войска выходили из лагеря, строились в колонны и начинали движение на север. Вскоре все восемь легионов вытянулись за горизонт. Марк отметил, что император заменил свои парадные доспехи, на более лёгкие, походные.

– Ну, что Марк пора, – спросил с улыбкой Константин.

– Да, пожалуй, – согласился Марк.

– Ну, тогда с Богом! – не громко произнёс император, пришпорил коня и помчался в голову колонны.