Предсмертный крик - страница 2
Наш клиент, а именно — мистер Бартемиус Клиффорд, ворвался к нам этим утром без записи и до чертиков напуганный. Это был невысокий мужчина лет пятидесяти-шестидесяти (хотя, может, и семидесяти. Или сорока. Мне всегда было трудно определить возраст на глаз). Он с трудом держал в руках чашку чая, любезно предложенную ему Холли, и заплетающимся языком рассказывал нам об ужасных вещах, происходящих в его доме. По его словам, после захода солнца окна в доме начинали громко скрипеть, даже будучи закрытыми, и никакие смазки делу не помогали. Вещи иногда оказывались не на тех местах, где оставлял их хозяин. А также мистера Клиффорда постоянно преследовало необъяснимое чувство тревоги. Все это можно было списать на паранойю и старческий маразм, но наш гость утверждал, что ближе к вечеру в дом пробирается странный, жутко неприятный запах. Такой, словно кто-то на несколько дней забыл на столе бычьи потроха.
Разумеется, рассказ старика не вызвал ни в одном из нас никакого ажиотажа. Кто-то пытался это скрыть и отнестись к беде этого человека с пониманием, к примеру, Локвуд и Холли. Но вот мы с Джорджем даже не потрудились напялить на себя сочувствующие выражения лиц и просто со скукой ждали, пока мистер Клиффорд угомонится и уйдет, а мы сможем найти себе дело поинтереснее. В конце концов, мы стали достаточно известным агентством, чтобы самостоятельно выбирать себе клиентов и браться только за интересующие нас дела. Но наш гость не собирался сдаваться так скоро. Он уверял нас, что мы — единственные, кто может помочь ему с его бедой и что доверяет он исключительно нашему опыту и незапятнанной репутации. Но убедительнее его лестных слов стала сумма, которую он пообещал за нашу помощь, если мы избавим Бартемиуса Клиффорда от преследующего его по пятам кошмара. И по вышеуказанной причине нам пришлось согласиться.
Мистер Клиффорд рассказал нам, что живет в старом двухэтажном доме на окраине Лондона. Двадцать лет назад у него была счастливая семья, но случилось несчастье — его дочь Аделаида однажды совершила самоубийство, застрелившись в стенах собственной комнаты. Её отец утверждал, что она долгое время была влюблена в соседского парня. Но тот все никак не отвечал ей взаимностью, и молодая девушка не увидела иного выхода, кроме как покончить с собой. Вскоре после этого от горя и от внезапно прогрессирующей болезни скончалась и его жена. Старик уверял нас, что он и работники из ДЕПИК сделали все для того, чтобы их духи никогда не вернулись. Его родные были похоронены в железных гробах, наполненных опилками и лавандой. Никто из них просто не мог вернуться с того света. Эта деталь заинтересовала нас, но больше ничего примечательного мистер Клиффорд рассказать не смог.
Поскольку заказ был срочным, а залог был оставлен немалый, мы выдвинулись из дома в тот же вечер почти полным составом — Локвуд, Джордж, Холли и я. Привлекать к этой затее Киппса мы не видели никакого смысла. Хотя Джордж и просил Локвуда позвать его хотя бы для того, чтобы тот помариновался от скуки вместе с нами.
Спустя час езды на ночном такси мы оказались на месте. Дом и правда выглядел старинным. Джордж был уверен, что его построили не иначе, как в позапрошлом веке. Об этом говорили и старомодные оконные рамы со странными узорами, и потрепанный временем фасад, и большое железное кольцо, повешенное прямо посередине двери. Обычно таким пользовались, чтобы постучать в особо крепкие и тяжелые двери в те времена, когда электрические звонки ещё не изобрели.
Не теряя времени, мы вчетвером вошли дом. Первый этаж был весьма просторным: прихожая, выходящая в уютную гостиную, от которой в разные стороны уходило несколько дверей в другие комнаты. Мы лениво провели все предполагаемые процедуры. Мы с Холли по приказу Локвуда разложили пару цепей (хоть нам и казалось, что в этом не было никакой необходимости, мы, как солидное парапсихологическое агентство, должны были соблюдать все меры предосторожности), Джордж измерял в комнатах температуру, а сам Локвуд пошел проверить второй этаж.
Несколько часов в доме было предельно тихо. Мы напрягали свои Дары, как только могли, но никому из нас не удалось обнаружить ничего важного. Разве что, едва уловимое чувство неясной тревоги, которое продолжало постепенно крепчать, но ничего более. Локвуд, вернувшись со второго этажа, сообщил, что наткнулся на пару небольших посмертных свечений в одной из комнат. Вероятно, это была комната покойной Аделаиды, что когда-то застрелилась там из-за неразделенной любви. Второе пятно, вероятно, принадлежало её матери. Но никаких видений он, как и мы, не заметил.