Предупреждение путешествующим в тумане - страница 38

— Кто-то же должен быть первым.

Женщина холодно взглянула на меня, встала и ушла, ступая словно по камешкам через ручей. Я остался один.

Один против чужого города. Правда, у меня еще был Эдгар.

Обед прошел в дружественной обстановке. Точнее, вместе с Эдгаром в столовой его института. Размешивая сметану в борще, Эд сказал:

— Мне звонила Нина Бессонова. Говорила, что ты ее в чем-то обвиняешь. По-моему, она чуть не плакала.

— Да, — я кивнул, — наверное, я был слишком мягок. В идеале она должна была заливаться слезами.

Эдгар внимательно посмотрел на меня. Когда я вгрызался в бифштекс, он посоветовал:

— Перестань суетиться. Дело о Громовой закроют. Так что можешь спокойно догуливать отпуск. Поехали после работы на рыбалку?

— С какой стати его закроют? — спросил я уныло.

— Разве ты не знаешь? Ведь уже сделали вскрытие… Хотя да, откуда тебе…

— И что же?

— Острая сердечная недостаточность. У нее было больное сердце.

— Я тебя не понимаю. Она же выбросилась из окна?

— Упала, старина, упала. Она умерла еще наверху. Видимо, ей стало плохо с сердцем… Тебе бывало когда-нибудь плохо с сердцем?

— Однажды, много лет назад. — Здоровье у тебя богатырское. Так вот, ты знаешь — возникает ощущение, словно не хватает воздуха. Она могла подойти к окну, распахнуть его… И в этот момент умереть. Улавливаешь?

Эдгар принялся за компот.

— А если она умерла уже во время падения? Шоковое состояние… — робко предположил я.

— Не знаю, — он выплюнул в стакан косточки, — надо посоветоваться… А у тебя какие планы на сегодня?

— Глобальные.

— Как знаешь, А я все-таки немного порыбачу.

Выходя из здания института, я понял, что нас рано или поздно погубит: равнодушие.

На улице я заметил молодого человека в светлом плаще и шляпе с мягкими полями. По-моему, мы уже виделись. Он внимательно изучал содержимое газетного киоска. Я поморщился. Становлюсь мнительным.

Не знаю, тянет ли убийцу на место преступления, но я почему-то решил снова зайти в дом, где жила Громова. Поднялся на пятый этаж. Несколько мгновений нерешительно потоптался у двери. Потом, собравшись с духом, позвонил. Я звонил в квартиру, из окна которой вчера выбросилась девушка. На что я надеялся?

Так, была одна мысль…

Мне повезло. Послышались шаркающие шаги, и, когда дверь отворилась, я понял, почему хозяйку квартиры называли неопрятной старухой. Лет ей, как мне тогда показалось, за шестьдесят… Сморщенное лицо, слезящиеся глаза… Сгорбленная и бесформенная. Глядя на нее, хотелось пойти и вымыться с хозяйственным мылом.

— Вам кого? — спросила она.

— Надо поговорить.

Она равнодушно повернулась спиной и прошла в глубь квартиры. Я двинулся следом. Старуха подошла к застеленному газетами столу, оперлась о него руками, так и застыла, словно приклеенная.

Я быстро оглядел комнату. Старый диван с малиновой обивкой, заляпанный какими-то желтыми пятнами. Стул. Коробка из-под апельсинов, которую использовали как тумбочку.

Грязный халат на гвозде, вбитом в стену с блеклыми обоями. Зеркала не было ни одного…

— У вас жила… Вера Громова, — начал я.

— Знаю. Но ее больше нет. Уже приходили из милиции. Они все осмотрели. Это моя квартира. Мне оставил ее муж.

— Он умер? — ляпнул я.

— Умер? — морщины на ее лице пришли в движение, словно она пыталась улыбнуться. — Нет, не умер.

— Почему вы сдавали Громовой квартиру?

— Так получилось… Ей негде было жить, — лицо снова застыло.

Потом она провела ладонью по губам, и за рукой потянулась клейкая нить слюны.

— Она сама вас нашла? Или кто-нибудь познакомил? — спрашиваю.

— Да…

Я не заметил, как в ее руках оказались ножницы. Большие такие, портняжные. Она бессмысленно смотрела на них, открывала и закрывала.

Щелк-щелк. Щелк-шелк.

— А кто познакомил?

Она подняла ножницы на уровень моих глаз.

— Какое вам дело?

— Если спрашиваю, значит, есть.

Щелк-щелк.

Пальцы у нее изможденные, с подагрическими суставами, ногти совсем заросли.

Я отодвинулся подальше.

— Муж, — сказала она, — ее привел мой бывший муж. Он с ней путался.

— Вот как?

— Он со всеми путался. Это все она, она. Приходит ко мне вся в белом. Вся в белом платье, а под платьем кости. Кости. Они стучат. Они стучат и не дают мне спать по ночам. Вот и сейчас она придет… Она будет ходить вокруг и руками шарить, шарить. Пока на нее не смотришь, она тебя не видит…