Приказано обезвредить - страница 23

— Почему вы называете «лейтенанта» Гансом? — спросил я.

— Так он ведь немец. Хорошо знает русский язык.

— Какое получили задание?

— Пробраться в Кронштадт.

— Цель?

— Взорвать береговые орудия. Взрывчатку должны были принять с самолета.

— Где?

— Этого я не знаю…

Итак, необходимо было принимать срочные меры по задержанию «лейтенанта». С группой оперативных работников мы с Ивановым выехали в Ленинград. Решили начать с вокзалов. На Балтийский добрались уже под утро. Всюду вповалку спали люди: военные и гражданские. Мы обошли зал. «Лейтенанта» нигде не было. На перроне дул пронизывающий ветер с моря. Брызгал дождь. На четвертом пути формировался товарный состав. В полной темноте вагоны катились с горки, лязгали буфера, слышался приглушенный говор железнодорожников. Может, схитрил сержант? Или нет? С момента встречи с «лейтенантом» прошло 14 часов. За это время он мог успеть пробраться в Кронштадт. Правда, мы сообщили приметы опасного диверсанта и туда. Но, все может быть…

Когда у товарняка мелькнула знакомая тень, я не поверил своим глазам.

— «Лейтенант», — шепнул Иванов.

— Вижу.

Диверсант оглянулся. Не заметив ничего подозрительного, неторопливо ступил на перрон. Постоял у вокзальной двери, шагнул через порог в зал ожидания. Как провести его задержание без стрельбы? План созрел моментально. Поделился своими соображениями с Ивановым. Тот согласно кивнул.

Не раздумывая больше, я зашел в будку стрелочницы. Пожилая женщина пила кипяток, размачивая в кружке крошечный черный сухарик. Показал ей свое удостоверение и объяснил, что для поимки преступника мне на время нужна ее одежда.

— А как же я? — удивилась стрелочница.

— Накиньте пока мою шинель.

Через несколько минут в зал ожидания вокзала вошла старушка с узелком. Поравнявшись с «лейтенантом», остановилась и вдруг, отбросив узелок, с криком: «Ванюшка, сынок!» крепко обняла диверсанта. Тот начал вырываться, но подскочил Иванов и быстро обезоружил «лейтенанта».

Когда его доставили в привокзальное отделение милиции и капитан стащил с себя платок, пораженный «лейтенант» прошипел:

— Капитан? — и добавил неожиданно: — Ко всякой встрече готовил себя. Но чтобы так глупо попасться?!.

При обыске у «лейтенанта» нашли ампулы с ядом. Кроме взрыва береговых орудий в Кронштадте он должен был отравлять колодцы, водоемы, пищу на сборных пунктах.

— В каком квадрате будет сброшена взрывчатка? — задал я вопрос.

— А если не скажу? — дернул плечом «лейтенант».

— Думаю, это не в ваших интересах.

— Это правильно, — вздохнул немец и точно указал место.

Я вернулся в будку стрелочницы. Женщина шутливо подмигнула:

— Может, поменяемся, товарищ капитан?

— Не могу, — засмеялся я. — Казенное имущество.

По дороге из управления тыла, куда мы с Ивановым доставили арестованного, я почувствовал недомогание. Старший оперуполномоченный, выслушав мой доклад, внимательно посмотрел на меня, предложил вызвать врача. Когда тот прибыл и дотронулся до моего лба рукой, то решительно распорядился:

— В госпиталь!

— Да с какой стати? — удивился я. — Дайте аспирин, и все пройдет.

— От аспирина такая простуда не пройдет, — вздохнул врач.

Из госпиталя меня выписали глубокой осенью. Шел по блокадному городу и не узнавал его. Вокруг царила непроглядная темнота. Автомашины ездили с затемненными фарами. Но заводы и фабрики работали круглосуточно: выпускали оружие, ремонтировали танки, шили теплую одежду для воинов. Комиссар милиции М. П. Назаров, к которому я зашел, сильно постарел за это время, осунулся. Поздоровался, пожал мне руку, усадил напротив и стал вводить в курс событий.

Фронт под Ленинградом стабилизировался. Все попытки врага прорвать его в этом месте не увенчались успехом. Фашисты лютуют, засылают в наш тыл шпионов и диверсантов.

— Вчера в районе поселка Лисий Нос замечены ракеты сигнальщиков, — рассказывал Назаров. — Необходимо срочно обследовать местность. Можете взять любого оперативника.

Я попросил в помощники младшего лейтенанта Иванова, смелого бойца, надежного товарища.

— Не возражаю, — улыбнулся комиссар.

В коридоре управления меня поджидал Иванов. Обеспокоенно спросил: