Приказано обезвредить - страница 41
На рынке шумел народ. Въезжали и выезжали машины, подводы с сеном и клетками, в которых гоготали гуси, с мешками картофеля, пшеницы. Покупатели и продавцы наперебой спорили, торговались до хрипоты.
— Сколько просишь?
— А сколько дашь?
— Давай поторгуемся, не обижу…
Люди хлопали друг друга по рукам, заключая сделку. Майор обратил внимание на один небольшой возик. Его хозяин — средних лет мужчина — заломил за свой товар столько, что покупатели шарахались в сторону, сокрушенно махали руками.
— Да за эти деньги можно два хороших воза с сеном купить!
— Вот и покупай, — лениво отвечал продавец.
Чутье подсказывало Лебасову, что этот мужик — себе на уме. Все свое внимание майор сосредоточил теперь на этом возке.
Солнце перевалило за полдень, и рынок начал стихать. Наконец появился и долгожданный «покупатель». Приглядевшись, Лебасов узнал Пашкова.
— Из Романовки? — донесся его голос.
— Нет, — небрежно ответил «хозяин», — из Сингуров.
— Андрея рыжего знаешь?
— И Андрея знаю, и Мишку, — скосил на Пашкова хитрые глаза мужик.
«Паролем обмениваются», — догадался майор.
Пашков вынул из кармана нейлоновой куртки газетный сверток и бросил его на возок. Затем ловко выхватил из-под сена туго набитый мешок и, не попрощавшись, поспешил к выходу с рынка, где его ждало такси с житомирскими номерами. Пашков неторопливо открыл багажник, уложил свой груз. Приоткрыв дверцу, водитель машины спросил:
— Едем?
— Погодь немного. Приятеля жду.
Майор из телефона-автомата позвонил начальнику ОБХСС Егачеву, сообщил приметы связника и коротко план дальнейших действий.
Повесив трубку, Лебасов закурил. Пашков все еще стоял у такси, поглядывая вокруг себя. Наконец, из ворот рынка показался возок с непроданным сеном, свернул за угол. Преступник тотчас сел в такси, и машина помчалась. Майор следовал за «подопечным» на мотоцикле, придерживаясь, однако, приличного интервала. Краем глаза успел заметить: из переулка выскочил милицейский «Москвич» и проследовал за повозкой с сеном.
В базарный день на дорогах города всегда особое оживление. И потому мотоцикл Лебасова не вызывал подозрений у преступника. Свернули на улицу Ленина, обогнули центральную площадь и помчались по улице Черняховского. За городом скорость сразу возросла до 90 километров. В ушах засвистел ветер. Мимо промелькнуло село Ивановка. Перед селом Корчак такси свернуло на проселок.
И тут, очевидно, взглянув в боковое зеркало, Пашков заметил поодаль мотоцикл. Что-то сказал шоферу. Машина резко увеличила скорость. И вдруг так же резко затормозила. Открылась дверца, и на дорогу вылетел… таксист. Машина рванула вперед.
Лебасов притормозил рядом с лежащим водителем. Тот открыл глаза.
— Как себя чувствуешь, парень? — крикнул майор, склонившись над раненым.
— Голова болит. Пистолетом ударил, сволочь, — выругался таксист и с трудом поднялся.
— Идти сможешь?
— Смогу.
— Тогда давай на трассу. Из Корчака позвонишь в милицию. Все объяснишь. Понял?
— А вы кто же будете? — морщась от боли, спросил водитель.
— Майор Лебасов.
Машина с угонщиком уже скрылась за поворотом. Майор пригнулся, чтобы ветки придорожных деревьев не били по лицу, и мотор мотоцикла надсадно взревел. «Только бы не сбиться со следа, — подумал Лебасов. — Пойдет снег, и тогда догнать преступника будет нелегко». Но его опасения были напрасны. Вскоре знакомая «Победа» замаячила впереди. Майор уже прикидывал, как лучше с мотоцикла вспрыгнуть на крышу машины — он это не раз отрабатывал на тренировках, — но… Пашков оказался отличным водителем. Выжав из машины все до предела, он снова стал удаляться от преследователя.
Выхода не было. И Лебасов открыл огонь по колесам. Раз, другой. Мимо! Мотоцикл швыряло на неровном проселке. В ответ в преследуемой «Победе» приоткрылась дверца, и над головой Лебасова свистнула пуля.
За развилкой майор снова потерял «Победу» из виду. Пришлось остановиться. Прислушался. Гул отчетливо наплывал слева. Крутнул рулем, дал газ и… увидел лесовоз. Молодой парень в распахнутой на груди рубашке выглянул из окна высокой кабины. Майор махнул ему рукой.
— В чем дело, шеф? — шутливо спросил, сверкнув белозубой улыбкой.