Приключения Буратино в свете психоанализа - страница 7

Естественно, у "папы" Карло от всего этого не мог не появиться комплекс кастрации, т.е. ощущение неполноценности по отношению к нормальному мужчине. С первых секунд появления Буратино на свет Карло борется с желанием "укоротить нос" своему отпрыску (о символической роли носа Буратино см. ниже), но, к счастью, справляется с искушением. Эта внутренняя борьба — безусловная плата за "материнство", и автор неоднократно подчеркивает в тексте собственное сочувствие данному герою — Папе Карло. И хотя сюжетная роль его невелика, без транссексуального материнства Карло метафорическая картина была бы неполной. Оценивая характеры Джузеппе и Папы Карло в целом можно заметить, что оба они определенно положительны, эмпатически выдержаны, социально активны, но в то же время самостоятельной выразительностью не обременены. И это тоже играет на руку авторской концепции — чем ближе характер человека к социальному характеру, тем наиболее полна его общественная адаптация — но в то же время тем меньше у него остается подлинных человеческих черт, присущих индивиду, способному заявить о себе. Стать героями произведения эта пара уже не способна, их задача — отразить идею мужчины-родителя и детерминировать появление главного героя — Буратино. При этом сам Буратино получает в наследство от своих родителей Эдипов комплекс, преодоление которого становится одним из центральных сюжетов главного контекста книги. Но об этом речь пойдет немного позже.

Подведем итоги под этими двумя типажами. Что они символизируют в масштабе modus operandi земной ноосферы? Очевидна параллель между действиями двух стариков и настойчивыми попытками творческой половины человечества найти тайну жизни, самостоятельно создать нечто новое in vitro, не прибегая к помощи матери-природы с ее капризным характером и вечно непредсказуемым результатом. Подчеркнутая симпатия автора этой идее вкупе с ее откровенно фантастическим допущением дает нам понять, что хотя ее образ и привлекает умы и чувства, но само воплощение если и станет когда-либо возможным, то лишь по прошествию не столько многих, сколько долгих стадий развития. Пройти которые, возможно, нам доведется по пути Буратино.

Вот и пришел черед главного героя. Если парочка Джузеппе-Карло еще находится в стороне от каких-либо стадий развития либидо, символизируя собой достаточно самостоятельную идею, то Буратино сразу окунает нас в мир фаллической фазы — со всеми ее комплексами и эрогенными зонами. Однако в первую очередь выясним — что символизирует сам Буратино, его внешний вид, его характер, его цели и поступки, направленные на их достижение. Учитывая знаковую окраску всего произведения и обстоятельства появления героя на свет, путешествующий одушевленный кусок бревна предстает перед нами метафорой высвобожденного либидо, раскованной сексуальности. Его символом безусловно является фаллос, сюрреалистическое акцентирование которого заключается не только в прообразе — исходной палке-бревне, но и в длинном носе (здесь писатель продемонстрировал прекрасное владение семантическими конструкциями — и нос, и ассоциированный с ним прототип являются братьями-близнецами, обладая массой общих черт: как морфологически — по выделяющейся части тела, так и лингвистически — по длине вульгарного (народного, т.е. — популярного) его названия). Также вспомним старую русскую поговорку, приписывающую прямую зависимость длины мужского члена от размера носа. Кроме этого, можно еще привести множество художественных параллелей между двумя этими органами. Так, народный фольклор оставил нам убедительные доказательства того, что простой люд не мог не догадываться об истинной подоплеке и значении выдающейся части лица Буратино; это отразилось в анекдотах следующего образца: "Кто такой Буратино? Это Казанова вверх ногами". Но на самом деле, Буратино представляет собой не просто сексуального гиганта, он — гипостазированная идея либидо, воплощение мужской сексуальности, ищущий приключений на свой длинный "нос". А чем, как ни классическим либидо, оборачивается на деле его пресловутое