«Приключения, фантастика» 1994 № 04 - страница 55

Девочка открыла глаза и увидела слабоосвещенный потолок, по которому плясали какие‑то вытянутые тени… Она слегка повернула голову и, хотя страшного ничего не увидела, сердце ее сжалось от предчувствия чего‑то жуткого. Присмотревшись внимательнее к тем, кто находился в комнате, Джулия поняла, что причина ее внутреннего беспокойства в них. Своим поведением они ничем не отличались от тех ужасных псов, что бродили вокруг виллы прошлой ночью и наверняка бродят сейчас… Ларри, доктор, Мельский и девушка — все были на ногах и выглядели не только странно, но и жутко: их ноздри шевелились, люди принюхивались словно звери, медленно передвигаясь по комнате из угла в угол… Ларри находился к кровати ближе всех, и когда Джулия увидела его затуманенный блуждающий взгляд, ей показалось, что она находится в клетке с хищниками. Она забыла о боли в ноге и сжалась в комочек, ожидая, что же будет дальше, но на нее никто не обращал внимания… Пустые неживые взгляды скользили по ней, вызывая дрожь, и быстро уходили в сторону. «Лучше бы мне не просыпаться», — подумала Джулия и прикрыла глаза, притворяясь спящей. Легкий сквозняк, возникший через минуту, говорил о том, что открылась дверь… Девочка снова приоткрыла глаза и заметила, что света стало меньше… Четыре человека, со свечами в руках выходили из комнаты и вместе с ними уходил свет… Дверь закрылась. В спальне остался один огарок свечи.

Девочке, вдруг, стало невыносимо страшно… Что если эти люди решили бросить ее здесь? Такое может быть, если учитывать то, что она не сможет идти сама. Неужели это действительно так? Один только дядя Том был добр к ней: старался чем‑то развлечь ее, успокоить.

В глазах Джулии появились крупные слезы… Нет… она покажет им, что сможет идти сама, сейчас догонит их и пусть всем будет стыдно… Пусть…

Девочка попробовала встать. Горячая волна прокатилась по всему ее телу и в глазах потемнело. Слабость была такой, что она едва не потеряла сознание, но вот острая боль сменилась тупой, пульсирующей болью, разлившейся по всему телу. А может, Джулия просто привыкла к ней… Ей удалось встать и доплестить до двери. На этот переход ушло много сил, и девочка отчаялась…, прислонилась к двери и расплакалась.

Ларри Кристиан отодвинул тяжелый засов и распахнул входную дверь… Все в животе переворачивалось вверх дном, и он готов был впиться зубами в собственную руку. Зачем он идет на улицу, он пока и сам не знал — ноги несли его сами.

Боксер остановился на пороге, увидел могилу Поленкова и Лоуренса, которую раскапывали собаки. Их было всего две, н рыли они усердно, исчезнув в могиле наполовину. Взглянув на эту картину, Ларри понял, почему его тянуло именно сюда. Он смотрел на собак долго, пока не почувствовал дыхание друзей, которые столпились сзади и без страха смотрели на псов.

Кристиан шагнул вперед и пошел прямиком к могиле, на собак, которые заметили его и уже оскалили пасти, обнажив крупные желтые зубы.

Следом за Ларри пошел Мельский, выставив вперед нижнюю челюсть и глядя на собак исподлобья… За ним решительно пошли доктор и Снегирева.

Шерсть на загривках псов поднялась и из пастей закапала слюна… Они подпустили Ларри совсем близко, а он ни секунды не колеблясь, продолжал идти на них, словно слепой. Не переставая скалить зубы, псы пятились и освободили место возле могилы. Кристиан остановился, но собаки продолжали отступать и уже не рычали, а поскуливали… И вот, один из псов издал протяжный вой и отвернулся от могилы мордой к лесу, изредка косо посматривая на Ларри и остальных, которые окружили могилу.

Кристиан и Штопор, не сговариваясь, молча вооружились лопатами и принялись делать то, что не успели сделать собаки. Хоуэ и девушка беззвучно шевелили губами, не сводили глаз с черной ямы… Когда рядом с могилой вырос довольно внушительный холмик земли, Мельский с силой воткнул лопату вглубь ямы и все услышали хруст переломанной кости. Штопор отбросил лопату в строну, вытер потное лицо грязной рукой и присев на корточки, принялся разрывать мягкую землю руками…

Свечи были расставлены на краю могилы и еще три человека последовали примеру Мельского, с остервенением углубляясь в последнее пристанище Поленкова и Лоуренса.