Приключения менеджера. Война - страница 36

И довольный, что испортил поручику вечер, повеселевший Фогарти, пошел по своим делам дальше. Нужно было еще многое сделать и подготовить, что бы утром "красные мундиры" стройными рядами промаршировали на север в земли буров.

После трудного и жаркого дня, во время которого британские солдаты бодро шли по африканским дорогам, войска втягивались в небольшой заштатный городок, где планировалась очередная ночная стоянка Колсберг. Виднелись ряды идущих солдат, одетых в красные мундиры, и белые пробковые шлемы, эти мундиры были перевязаны белыми ремнями, бойцы тащили на плечах винтовки и ранцы, поверх них, скатанные вещи, сбоку болтались патронные сумки, к поясу сзади были пристегнуты фляжки с водой. Солдатские сапоги были покрыты густой красной пылью из-за проделанного долгого пути. Сзади упряжки, в каждую из которых, было запряжено по 20 буйволов, тащили тяжелые полотняные фургоны, в которых хранилось полковое имущество. Впереди колонны верхом ехали офицеры, среди которых был и наш хороший знакомый поручик Ланс. Он грустно размышлял: "Ну что за страна такая: везде те же пески, местами степи, кусты и крупные травы. Что тут делает такой блестящий молодой офицер как я? Хорошо еще, что мы сейчас движемся в безопасности, на своей территории, а что нас ждет, когда мы пересечем границу? Едва ли буры так легко подставят свои шеи для британской веревки".

Местечко Колсберг обязано своим именем одному переселенцу, который пятнадцать лет назад построил здесь один из самых больших скотных дворов. Николс, разбогатевший на выращивании бычков, вернулся в Европу, а его огромные земли были проданы по частям. На месте бывшего скотного двора не замедлил образоваться поселок, и путешественникам показывали, как местную достопримечательность, маленький деревянный домик, теперь развалившийся и сгнивший, который переселенец построил, когда только приехал в эту пустынную местность.

Сейчас уже, Колсберг порядком разросся. Правда, большинство деревянных домов, были одноэтажными, но здесь можно было найти хороший магазин, одну маленькую гостиницу, школу, протестантскую церковь – словом, все, как в обычном европейском городишке. Публичные здания имели претензию на монументальную наружность, и все же это был обманчивый мираж: всего в десяти милях от Колберга начиналась африканский буш, безводный и малоплодородный. Здесь уже обработанные поля не радовали глаз, лишь кое-где встречались бедные овчарни. Везде был только песок, с редкими озерами соленой и горькой воды, с островками высоких акаций и непроходимыми чащами колючих кустарников. Тут африканская природа, попираемая цивилизацией, была вполне доступна любопытному взгляду проезжего путешественника.

Сейчас городок переживал свое второе рождение. Одно особенное обстоятельство способствовало тому, что Колсберг не стал местом, забытым Богом. Колония была подвержена алмазной лихорадке. Драгоценный камень был найден на реке Оранжевой. Колсберг находился поблизости от границы, на пути туда, и огромное количество старателей вынуждено было запасаться в городке провизией. Караваны, отправлявшиеся из Кейптауна на прииски, или возвращавшиеся оттуда, обычно проезжали через Колсберг, предпочитая пользоваться дорогой, хоть и не такой короткой, но менее разбитой, чем другие. Таким образом, город стал собирать дань с тех, кто стремился за богатством, и с тех, кто успел завладеть им.

От звуков военных рожков, от грохота пехотных барабанов и от противного визга шотландских волынок все население местечка уже издали расслышало приближение солдат и теперь высыпало вокруг дороги. Зеваки глазели на войска, и обменивались мнениями.

Уж теперь то наши бурам, покажут как стрелять по подданным Короны- обратился грязный противный оборванец, во рту которого не хватало доброй половины зубов, к стоящему с ним рядом с ним ухоженному, разодетому человеку в костюме преуспевающего плантатора. Этот спокойный высокий светловолосый человек с каменным выражение лица, с сопровождении своего чернокожего слуги с Восточного мусульманского побережья Африки, тоже внимательно смотрел на проходящих мимо солдат. Ему было чуть больше тридцати лет, он был высок, силен и хорошо сложен. Лицо его, загоревшее на тропическом солнце, сохранило тонкость черт и правильность выражения. Он носил чуть рыжеватую бородку, которая нисколько не портила его довольно красивое, с правильными чертами лицо. Костюм мужчины был модного щегольского фасона, на ногах были высокие кожаные сапоги, а на голове очень дорогая шляпа.