Принцесса и страж - страница 17
— Покажешь дорогу!
Найви поймала на себе взгляд Эмили, и в ушах прозвенело: «…мы одна семья, и ни в какой Минардис с Ливенхэллом она не собирается!»
«Простите меня…» — думала Найви, но ноги уже несли её к лошадям вслед за агентами Высшей Канцелярии Акробона.
II
Никогда ещё Найви не ездила так быстро.
Глаза слезились, а слёзы срывало ветром. Клюв-2 усадил её перед собой, и конь летел шальным галопом — будто не по земле, а над ней. Низкие ветки почти гладили макушку, стук копыт слился с дробью сердца. Всё дальше и дальше, всё быстрее — то ли в Аклан, то ли прямиком в ад.
Найви в испуге жалась к холке вороного. «Они спятили! — билось в мозгу. — А вдруг выбоина, или коряга?!»
Ей живо представлялась картина: нога коня с хрустом ломается, её бросает вперёд, и с тем же хрустом ломается её шея…
Лишь к вечеру этот кошмар закончился. Лес расступился, тропа сошлась с дорогой, а та пошла в гору — к городской стене. Найви почудилось, что она слышит голоса.
У неё вырвался вздох — самое страшное позади.
Кони перешли на рысь, потом на шаг. Клюв-3 сняла перчатку, и блеснул перстень с каким-то знаком. Стражников у ворот он привёл в трепет: те кивали в ответ на указания.
«Все ворота закроют, — поняла Найви. — До тех пор, пока не схватят мальчишку».
Подтвердив её мысли, сзади лязгнула решётка — они были последними, кто въехал в город.
— Он пришёл вчера вечером, — сообщила Клюв-3. — Стража советует заглянуть в «Приют путника».
Найви не удивилась. Сложно не запомнить подростка, не выглядевшего бродяжкой, но путешествовавшего без родни.
— Он мог уже уйти, — бросил Клюв-2.
— Никуда он не ушёл, — отрезала главная. — Он бежал несколько дней, не спал и выбился из сил. И он почти ребёнок, а детям нужен здоровый сон. Он здесь.
Что-то в её голосе заставило Найви вздрогнуть.
Они ехали по улице, и та погружалась в тишину: захлопывались окна, закрывались двери. Ужас бежал впереди них, лился тенью… И где она ложилась, звучал шёпот:
— Ловчие… — доносилось из-за угла.
— Ловчие… — отзывались из конюшни.
— Ловчие… — вторили из проулка.
Все дома будто съёжились, бледные лица приникли к окнам. Издали нёсся детский плач — псалом скорби, взывавший к близкой ночи.
У трактира ловчие спешились. Найви стиснула платье — их скользнувшие по стене тени походили на птичьи.
— Жди здесь! — велел ей Клюв-2.
И она стала ждать.
Казалось, на неё глядит сотня глаз, хотя улица была пуста. Не выдержав, Найви скрылась в проулке. Почему-то ей стало холодно.
Совсем скоро дверь трактира открылась, и ловчие выволокли мальчишку.
Найви прошиб озноб — он еле ноги переставлял: губы разбиты, бровь тоже. Жилет порван, на рубашке кровь… наверное, из-за расквашенной брови.
Клюв-3 глянула в проулок:
— Выходи, пора ехать в столицу. Мы слов на ветер не бросаем!
Найви вышла, стараясь не глядеть на пленника. Руки его связали за спиной, — а когда связали, Клюв-1 обошёл его и ткнул кулаком под дых.
— За то, что гадом обозвал… — пояснил он рухнувшему на колени подростку.
Найви забило мелкой дрожью. Сквозь кашель мальчишки она услышала (и даже не поняла, кто из троицы сказал это):
— Нам бы фургон…
— Будет тебе фургон, — откликнулась главная. — Согласно указу его величества каждый обязан предоставить нам имущество, если оно требуется для выполнения задания.
И предоставили: Найви молча наблюдала, как старый торговец разгружал по приказу ловчих свою повозку.
Мальчишку впихнули внутрь, сама она села туда же, рядом с главной. Два других ловчих уселись на широких козлах. Старик, лишившийся лошадей и фургона, глядел на них с бессильной злобой; тащить повозку предстояло его клячам — рыже-чалым, как наледь на черепице.
— Трогай! — велела Клюв-3.
Экипаж покатил к воротам. Под взором ловчей Найви жалась к парусине. В стёклах маски отражался свисавший с балки фонарь.
Какой-то нищий проводил их хохотом и вдруг запел:
Обещаниям не верь –
В них таится лютый зверь.
Не прельщайся ложной лаской:
Ночь скрывается под маской.
Открылись ворота, фургон выехал за стену… И Найви, слыша отдаляющийся смех нищего, вдруг поняла: только что она совершила главную в своей жизни ошибку.