Притяжение Балтии - страница 12

На наш взгляд, вывод, что русские в Балтии демонстрируют очень высокую оценку культуры и образа жизни балтийских народов (и соответственно относительно низкую оценку «русскости» и России) и что их удерживают в Балтии и отталкивают от России отнюдь не только чисто материальные причины, а сравнительная привлекательность для них западных, балтийских и непривлекательность своей собственной, русской, культуры, совершенно неоспорим. Тем не менее мы можем привести ещё одно доказательство этого тезиса.

До сих пор мы рассматривали балтийские страны как единое целое, игнорируя различия между ними. В известной мере это допустимо, ибо это — страны со схожей судьбой, и по отношению к России все три страны — представительницы западного типа культур. Тем не менее отличия балтийских культур друг от друга весьма велики и «культурная дистанция» русской культуры и отдельных балтийских культур разные.

Мы не можем здесь вдаваться в сложные вопросы сравнительного анализа балтийских культур. Тем не менее очевидно, что католицизм и православие всё же ближе друг к другу, чем православие и лютеранство, и поэтому при всех колоссальных различиях литовской и русской культур, наименьшая «культурная дистанция» у русских всё же с католиками литовцами и наибольшая — с лютеранами эстонцами. Языковые различия с эстонцами у русских также наибольшие; латышский и литовский языки для русских значительно проще эстонского, и, по данным переписи 1989 г., приведённым выше, русских в Эстонии, владевших эстонским языком, было заметно меньше, чем владевших латышским и литовским русских Латвии и Литвы (и эстонцев, владевших русским, тоже было меньше, чем латышей и литовцев). Характерно, что с этой иерархией «культурных дистанций» более или менее совпадают и иерархии политического и экономического дистанцирования балтийских стран от России в постсоветский период и прав (и бесправия) русских мигрантов.

Эстония быстрее и радикальнее других балтийских стран пошла по пути капиталистического экономического развития и переориентации своей экономики на Запад. По индексу экономической либерализации, составляемому Всемирным банком, Эстония в 1995 г. опережала Литву и Латвию [Return to the Western World 1997, p. 309] и рассматривалась как наиболее готовое для вступления в ЕС государство. Доля России в экспорте с 1991 г. по 1996 г. упала в Эстонии с 56, % до 16,5 % %, в Латвии — с 54,4 % до 22,8 %, в Литве — с 56,5 % до 23,8 %; в импорте — в Эстонии с 45,9 % до 13,5 %, в Латвии — с 44,5 % до

20,2 %, в Литве — с 49,6 % до 29,1 % [Op. cit, p. 321]. Правовое положение русских в Эстонии и Латвии неизмеримо хуже, чем в Литве, где был принят «нулевой вариант» гражданства. Наконец, и образ Эстонии и Латвии в России значительно хуже, чем образ Литвы. По опросу российского населения в 1996 г. «плохими» назвали отношения России с Эстонией 42 %, с Латвией и Литвой — 12 %, «хорошими» соответственно — 18 %, 29 % и 46 % [Op. cit, p. 320].

Таким образом, и по культурной дистанции и по политико-экономической дистанции, установившейся в постсоветский период, Литва ближе к России, чем Латвия и, особенно, Эстония. Между тем есть достаточно много данных, говорящих о том, что степень притяжения русских эстонской культурой, эстонским обществом выше, чем литовским и латвийским. Так, мы уже приводили цифры опросов, говорящие, какой процент русских в случае потери работы в 1993— 1994 гг. были готовы уехать и какой — искать любую работу, но в Балтии. В Литве, где русские имеют гражданство, готовы уехать 20 %, а искать любую работу готовы 22 %, в Эстонии, где большинство русских лишены гражданских прав, — 10 % и 18 %. А вот данные из различных опросов 1993—1996 гг. среди русских трёх балтийских стран [Op. cit, p. 314—315].

Мы видим, что русские в Эстонии заметно выше оценивают современную экономическую систему и заметно более оптимистичны относительно эконо-