Привратники - страница 40
* * *
- Вот, проклятие! - воскликнул старик в спецовке.
Он замер на верхней ступеньке, как вкопанный. Его руки были тяжело нагружены...
Конечностями, - догадался Типпс. - Он нес отчлененные конечности.
- Не двигаться! - Типпс с удивлением уставился на этого сморщенного человечка. Он продолжал держать его под прицелом своего "Глока 17", чья обойма была полна "ремингтоновскими" патронами 9-го калибра. В его голове, казалось, происходили какие-то скрытые расчеты. - Ну же, - сказал Типпс. - Бросай... конечности.
Нахмурившись, старик выпустил ношу из рук. Две руки и две ноги со стуком упали на деревянный пол.
- Садись в то кресло рядом с комодом. Руки держи на коленях. Будешь со мной, блядь, шутить, и, клянусь богом, я тебе башку отстрелю нахер!
Морщась, старик сел в древнее тростниковое кресло, тут же заскрипевшее под его весом.
- Не произноси бранных слов, и не поминай имя Господа всуе.
Типпс продолжал держать его на мушке.
- Так ты и есть тот парень... мистер Торс.
- Меня так называют? - пробормотал мистер Торс. - Глупее имени я не слышал.
Но мысли Типпса уже вращались в калейдоскопе удивления, триумфа и тщеславия. Я взял его, - думал он. - Взял мистера Торса.
- А ты, значит, легавый, да? - спросил Луд. - Как ты нашел меня, сынок? Расскажи.
- Я шел за тобой со стоянки для грузовиков.
Луд чуть не шлепнул себя по лбу. Вот я дурак! Сам привел легавого прямо к себе домой! Япона мать! Похоже, в последний раз на толчке я все мозги свои высрал!
Но, конечно же...
Луд верил в провидение. Он верил в то, что говорилось в книгах, верил, что пути Господни неисповедимы. И он принял за провидение то, что этот легавый заставил его сесть в кресло рядом с комодом его усопшей матушки. И Луд знал, что в верхнем ящике этого комода лежит большущий папашин револьвер "Уэбли"...
* * *
Типпс огляделся. Просто фантастика какая-то! Я в доме мистера Торса!
- Я хочу знать, чем ты тут занимаешься.
- Ты о чем, сынок?
- О чем я? - рассмеялся Типпс. - Я хочу знать, зачем ты расчленил шестнадцать женщин за последние три года. Вот, что я хочу знать. Ты держишь их живыми, так?
Седые волосы мистера Торса торчали в разные стороны, подбородок был усеян белыми волосами.
- Держу кого живыми?
- Девушек! Торсы! - закричал Типпс. - Судебный техник сказал мне, что торс, который ты выбросил прошлой ночью, умер в течение последниx сорока восьми часов, ты чокнутый старый засранец! Мы сличили ее тело с набором конечностей, которые ты выбросил четыре месяца назад. Она была на втором месяце беременности! Ты, что, оплодотворял их? Говори, зачем! Срань господня!
Мистер Торс закрыл глаза.
- Сынок, пожалуйста, мог бы ты не поминать имя Господа всуе?
- Говори же, ну!
Типпс сделал шаг вперед, направив "Глок" старику в лицо. Но тут скользящий взгляд Типпса зацепился за ряд стоящих на комоде книг. Какого... черта? Многие из названий он узнал, многие книги были у него самого. Основные работы самых знаменитых философов в истории мира. Сартр, Кант, Софокл, и Гегель. Платон, Хайдеггер, и Ясперс. Фома Аквинский, Кьеркегор...
- Ты... - Типпс замешкался, - читаешь... это?
- Конечно, - ответил мистер Торс. - Думаешь если я хожу в спецовке и живу в захолустье, то я тупой деревенщина, которому нет дела до смысла жизни? Позволь мне сказать тебе кое-что, сынок. Я не сексуальный извращенец, как ты, наверно, думаешь. И не психопат.
- А кто ты тогда? - голос Типпса проскрипел как гравий.
Мистер Торс спокойно продолжил:
- Я своего рода поставщик, понимаешь? Поставщик объективированной человеческой активности. Это называется волюнтаристский идеализм, сынок. Понимаешь, абсолютная воля является иррациональной силой, пока не применяешь ее к механизмам причинной положительности, как противодействующую силу к порочной конкретности нигилистичной докрины. То есть, сынок, как индивидуумы одной и той же вселенной, мы все зависим от стебля метафизического дуализма, и должны понимать, что являемся трансцендентными единицами бытия. И мы предпринимаем объективные действия, сынок, чтобы превратить такие штуковины, как наши единицы бытия в функциональное освобождение субъективной положительности в плане Всевышнего, понимаешь? Нет, я не психопат. Я - вассал, хранитель Кьеркегорианских основ человеческого предназначения.