Проблемы русского работника - страница 4
некоего резонера – я подначивал коллег в случаях их неудачных мыслей или
словосочетаний, но директора, само собой, подначивать побаивался. А тут
меня чёрт дёрнул за язык подначить и его.
- Семён Аронович, а 100% можно добровольно записать?
Директор рассердился и выдал гневную тираду о неких малолетних
начальниках цехов, которые не понимают, что при несерьёзном отношении к
этому делу завод замородуют всевозможной критикой, проверками,
придирками и прочим, а это заводу, при его нынешнем тяжёлом положении, совершенно не нужно.
Я обиделся. Мне тогда, конечно, было всего 36 лет, но я не был ни
малолетним, ни даже самым молодым начальником цеха на заводе. Я уже три
года руководил цехом и из трех месяцев два месяца вверенный мне цех
побеждал в соцсоревновании. Какой я молодой?! Иду с оперативки, злюсь и
думаю, что я со своими подчинёнными несправедливо поступать не буду, хоть ты меня на куски режь!
Тут дело в том, что добровольная запись в общество трезвости должна
была сопровождаться уплатой годовых членских взносов на содержание
аппарата бездельников этого общества (председатель городского общества
трезвости уже был назначен, и его нам на оперативке представили). Сумма
годовых взносов – 2 рубля - деньги не великиi, и если бы было за что их
платить, то кто бы отказался? Но давать деньги под эту херню?!
Положение усугубляло и то, что парторг цеха Леонид Чеклинский, неформальный лидер в цехе, начитался «Аргументов и фактов». А там
демократические уроды по поручению ЦК КПСС топили это решение КПСС
и объясняли народу, что общества трезвости – дело исключительно
5
добровольное, что никакого насилия, даже морального, к людям применять
нельзя, и т.д. и т.п. – привычный интеллигентствующий словесный понос. Но
тогда такой понос был в диковинку, и народ на него клевал. Клюнул и Лёня, а посему энергично начал проводить в ЦЗЛ мысль, что никто в это общество
записываться не должен, и что если есть в цехе трезвенники, то вот пусть они
в это общество и записываются. Конечно, он и мне принёс эти «Аргументы и
факты» почитать, и со мною провёл разъяснительную работу. Корче, внес в
цех смуту: получалось, что начальство опять какую-то пакость выдумало, а
партия – против.
Это всё хорошо, но мне-то приказ директора исполнять нужно! И я
назначаю себя председателем этого самого цехового общества трезвости, секретаря цеха – секретарём и казначеем общества трезвости, и поручаю ей
отпечатать коллективное заявление всех работников ЦЗЛ с просьбой принять
их в общество трезвости. Далее она печатает список добровольной уплаты
членских взносов всех работников цеха, возглавляю список, само собой, я.
Назначаю в красном уголке цеха № 4 (у нас своего не было) общее собрание
ЦЗЛ по поводу вступления всех в общество трезвости. Докладывают, что
Лёня уже вошёл в азарт и готовит мне на этом собрании бой за моё
покушение на демократию и плюрализм. Собираем собрание в конце дня, но
в рабочее время (чтобы пришли все), я беру слово и говорю примерно
следующее:
- Директор приказал всем начальникам цехов, т.е. и мне, создать в
цехах общества трезвости и записать в него 20% штата. Мне это не нравится, как и вам, кроме того, не нравится и вот ещё по какой причине.
С месяц назад мы отмечали профессиональный праздник ЦЗЛ – День
химика. Как вы помните, мы отмечали его на втором этаже в банкетном зале
ДК «Металлург». Хорошо посидели, поплясали, а когда в начале
двенадцатого нас начали выгонять, что сделал весь коллектив цеха?
Правильно – тут же смылся! А что делали активисты цеха до часа ночи?
Правильно – убирали, мыли посуду, приводили зал в первоначальное
состояние.
Так вот, мне надоело эксплуатировать активистов цеха! И так – как
какая общественная работа ни возникает, она всегда достается активистам, а
остальные – по кустам! Хватит! Нужно совесть иметь! Если я сейчас