Проданная (ознакомительный фрагмент) - страница 18

стр.


   Все бы отдала, чтобы узнать, о чем они сейчас разговаривают!


   Но перечить отцу невозможно!


   Бросив взгляд на часы, с облегчением понимаю, что время, обозначенное отцом вышло.


   Ура!


   Наконец-то я могу сбежать отсюда!


   Надеюсь, вечеринка у Вики будет достаточно веселой, чтобы заставить меня выбросить их головы Стаса Санникова!


   – Вы гдееее? – набираю Вику, уже запрыгнув в машину.



   Дорогие мои!


   От всего сердца поздравляю вас с праздником Светлой Пасхи!


   Любви вам, здоровья, успеха, благополучия и Божьего благословения Вам и всем Вашим близким!


   Спасибо каждой из вас за то, что вы есть! Будьте счастливы!


   Христос воскрес!


12


Сейчас даже трудно себе представить, что это именно я только что танцевала на самом роскошном балу столицы!


   Потертые джинсовые шорты, едва прикрывающие ягодицы и коротенький голубой топ. Макияжа почти нет, волосы убраны в высокий небрежный хвост, который хлещет меня по лицу, стоит только слишком резко повернуться. Юххху! Свобода! И можно быть собой!


   – В « Жаре!» – радостно сообщает Вика на фоне грохочущей музыки. ­­– Новый клуб Влада Северова, знаешь же?


   Ну, конечно.


   Кто бы не знал его ультрамодных клубов и шикарных ресторанов? Правда, некоторые из них закрыты даже для нас, у которых родители на самой верхушке.


   Сам Влад Северов тоже несколько раз бывал у отца на приемах. Мрачный тип. Хоть некоторые говорят, что он довольно красив. Примерно одного возраста с Санниковым. И, пусть он умеет подкупать и очаровывать, неизменно вежлив и обладает сумасшедше красивым бархатным голосом, а мне всегда в его присутствии неуютно. Ощущение, будто он, как огромная пантера. Очаровывает, но загрызет в любой момент. Бррррррр… Надеюсь, отец не из этого круга собирается выбрать мне жениха!


   – Скоро буду! – рассмеявшись, бросаю Вике в трубку, срываясь с места. – Можешь заказывать мне коктейль и любимую музыку.


   Если уж и любить Влада Северова, то только на уровне его обалденных заведений. А не вблизи!


   Срываюсь с места, выжимая газ до предела, и уже через десять минут вхожу в « Жару», тут же выхватывая взглядом компанию друзей. Веселье начинается!


   – Софи? – ко мне тут же подлетает Вовка, в последнее время не дающий мне прохода.


   В принципе, он мне тоже нравится.


   И почему бы не попробовать начать отношения?


   Димка давно исчез, а я совершенно свободна, что бы себе там папа не надумал!


   – Рада тебя видеть, – салютую бокалом, наполненным разноцветной жидкостью, подставляя Вове щеку.


   Как бы невзначай он промахивается, задевая край губы… Хм…


   – Потанцуем?


   Киваю головой, позволяя ему утащить меня за руку в самый центр танцпола.


   Начинается медленная музыка…


   – Ты нравишься мне, – шепчет Вова прямо в ухо, прижимая меня к своему телу. – Очень.


   – М….


   Я подставляю свои губы, позволяя себя поцеловать и резко дергаюсь, когда его рука сжимает мою ягодицу. Черт, я собиралась попробовать, но не настолько же нагло!


   – Вова… – отворачиваю лицо, чтобы объяснить ему , что все это слишком преждевременно.


   Но и слова сказать не успеваю. Рядом со мной будто проносится ураган, а сам неудавшийся кавалер с грохотом отлетает к барной стойке.


   – Стас!


   Я пытаюсь остановить его, но он не обращает никакого внимания на мои крики.


   В челюсть Вове отправляется четкий резкий удар.


   – Стас, прекрати! – буквально повисаю на его руке, резко рванувшись с места. – да остановись, черт тебя возьми! Он ничего не сделал!


   Санников оборачивается, – и мне приходится отшатнуться.


   В жизни никогда не видела такого бешенства, такой безумной ярости в глазах.


   – Отпусти его, Стас. Остановись.


   Шепчу онемевшими губами.


   Да что он позволяет себе, в конце концов!


      Санников уже успел переодеться.


   На нем джинсы, подчеркивающие узкую талию, крепкие бедра и расстегнутая на груди белоснежная рубашка.


   Теперь те переливавшиеся мышцы, которые я так явственно ощущала в нашем танце, я могу рассмотреть в реальности. Грудь его тяжело вздымается, губы плотно сжаты.


   Чувство такое, будто он не остановится. Как бык, перед которым вдруг махнули красной тряпкой.