| Капитан Шарбонне не приобрел дурную репутацию, когда заявил, что понимает обезьян планеты, а если и существовало когда-нибудь вздорное утверждение, то именно это. |
| No disrepute attached to Meyrowitz for his claim of finding esoteric meanings in the patterns of vole droppings. | Не бранили и Мейровича, когда он сказал, что отыскал тайный смысл в расположении экскрементов полевок. |
| But there seemed something incredible in the claim of the goblin-faced Holly Harkel that not only would she be able to understand the Shelni instantly and completely but that they were not low scavenger beasts at all, that they were genuine goblin people who played goblin music and sang goblin songs. | Но утверждение гоблинолицей Холли Харкель все сочли невероятным - утверждение, что она не только полностью понимает шелни, но и что они вовсе не низкоразвитые животные, питающиеся падалью, а настоящий народ гоблинов, и у них есть своя гоблинья музыка и гоблиньи песни. |
| Holly Harkel had a heart and soul too big for her dwarfish body, and a brain too big for her curious little head. | У Холли Харкель душа была слишком велика для тела гнома, а мозг слишком мощный для такой маленькой головы. |
| That, I suppose, is what made her so lumpy everywhere. | Я думаю, именно это и делало ее такой неуклюжей. |
| She was entirely compounded of love and concern and laughter, and much of it bulged out from her narrow form. | Она целиком состояла из любви, заботы и смеха, и все это выпирало из ее маленькой фигурки. |
| Her ugliness was one of the unusual things and I believe that she enjoyed giving it to the worlds. | Ее уродливость была совершенно необыкновенной, и, мне кажется, Холли с радостью демонстрировала ее миру. |
| She had loved snakes and toads, she had loved monkeys and misbegottens. She had come to look weirdly like them when we studied them. | Она любила змей и жаб, любила обезьян и незаконнорожденных и когда изучала их, становилась на них похожа. |
| She was a snake when we studied them, she was a toad when they were our subject. | Когда изучала змей, сама становилась змеей; она была жабой, когда жабы были предметом ее изучения. |
| She studied every creature from the inside of it. | Она изучала всех существ изнутри. |
| And here there was an uncommon similarity, even for her. | А здесь, даже для нее, оказалось совершенно невероятное сходство. |
| Holly loved the Shelni instantly. | Холли сразу полюбила шелни. |
| She became a Shelni, and she hadn't far to go. | Она сама стала шелни, и ей для этого не пришлось идти очень далеко. |
| She moved and scooted and climbed like a Shelni. | Она ходила, бегала и лазила на деревья, как шелни. |
| She came down trees headfirst like a Shelni or a squirrel. | Она спускалась с деревьев головой вперед, как белка - и как шелни. |
| She had always seemed to me to be a little other than human. | Мне она всегда казалась немного отличающейся от человека. |
| And now she was avid to record the Shelni things "before they be gone." | И теперь она страстно хотела записать фольклор шелни - "прежде чем они исчезнут". |
| As for the Shelni themselves, some scientists have called them humanoid, and then braced themselves for the blow and howl. | Что касается самих шелни, некоторые ученые называли их гуманоидами и сразу готовились к воплям и ударам. |
| If they were humanoid they were certainly the lowest and oddest humanoids ever. | Если шелни и были гуманоидами, то, несомненно, самыми низкими по уровню развития. |
| But we folklorists knew intuitively what they were. | Но мы, фольклористы, интуитивно знали, кто они такие. |
| They were goblins pure and simple - I do not use the adjectives here as clich?. | Они гоблины, подлинные и настоящие, и прилагательные эти я использую не просто как клише. |
| The tallest of them were less than three feet tall; the oldest of them were less than seven years old. | Самые высокие из них достигали трех футов роста, самым старым было семь лет. |
| They were, perhaps, the ugliest creatures in the universe, and yet of a pleasant ugliness. | Вероятно, это были самые уродливые существа во Вселенной, но уродливость у них была какая-то приятная. |
| There was no evil in them at all. |