Просвещённый - страница 33
Дэвид вежливо улыбнулся.
— Нет, спасибо.
Когда это случилось впервые, Дэвид счел унизительным, что слуга разбирал его кальсоны и бритвенные принадлежности, но к сему моменту он уже свыкся. Так уж заведено.
Дворецкий склонил голову и удалился, закрыв за собой дверь.
Поначалу Дэвид изумился, почему комната звалась зеленой. На стенах желтые шелковые обои, атласное покрывало тоже желтое. Ничего зеленого он не видел.
В опочивальне стояла духота. Он открыл оконную створку, и в комнату полились оживленные городские звуки: грохот экипажей, цоканье лошадиных копыт. Дэвид опустил шторы, покачивавшиеся на ветру, никоим образом не заглушавшие уличного шума.
Раздевшись до кальсон и отбросив роскошное атласное покрывало, Дэвид улегся на простыни. Спать днем было трудно, однако он до того вымотался, что закрыл глаза в надежде задремать. Он лежал, прислушиваясь к тиканью часов. Сон никак не желал приходить. Миновало десять, двадцать, тридцать минут. Дэвид выругался и свесил ноги с кровати, решив, что с тем же успехом можно отправиться к Элизабет.
Подле армуара он налил воды в фарфоровую чашу и быстро умылся, затем из шкафа достал чистые одежды, испытывая признательность за разглаженные складки. Одевшись, Дэвид воззрился на отражение в зеркале и провел рукой по щеке. Утром он брился, однако, несмотря на то что кончики пальцев царапнула легкая шероховатость, повторно бриться не стал. Слишком длинные волосы падали на глаза. Он взял банку помады и нанес на густые темно-рыжие пряди похожее на воск, пахнувшее канифолью средство.
Взглянув на отражение в зеркале, он диву дался. Дэвид облачился в лучший черный костюм и в кои-то веки как следует повязал платок. Из-за этого и гладко зачесанных волос он напоминал... прежнего Дэвида Лористона. Тихого сдержанного служащего. Эрудита. Скучного, прилежного, без капли страсти. Вовсе не похожего на мужчину, что надевал бриджи любовника на рыбалку и отпустил такие длинные волосы, что они свисали на глаза. Вовсе не похожего на мужчину, что полюбил мужчину. Никто бы так не подумал про представительного человека из зеркала.
Дэвид, нахмурив лоб, все размышлял над отражением, как вдруг с улицы долетел громкий стук. Дэвид подошел к окну и отодвинул штору. На лестнице стоял джентльмен, держа в руке трость с золотым набалдашником, — вероятно, ею и стучали.
Со своей точки обзора рассмотреть мужчину Дэвиду не удавалось, он улавливал только тулью черной шляпы и общее впечатление элегантности и богатства. Миг спустя дверь отворилась, и мужчину впустили.
Перед тем как направиться вниз, Дэвид выждал несколько минут. Для того чтобы проводить визитера к Мёрдо, времени должно хватить. Засим Дэвид ускользнет и избежит знакомства. Убедившись, что времени прошло достаточно, он надел шляпу, взял трость и покинул опочивальню.
Задумка не удалась. Оказавшись в коридоре, Дэвид обнаружил, что дверь в гостиную открыта, а Мёрдо с визитером стояли на пороге. Мёрдо, который выше гостя, скрестил руки на широкой груди и принял воинственный вид, а визитер тихо и монотонно бормотал что-то невнятное. Они обернулись на стук трости. На миг Мёрдо пришел в ужас, однако быстро замаскировал эмоции.
Потрясенный, Дэвид перевел взор на визитера и тотчас догадался, что если это и не отец Мёрдо, то определенно близкий родственник. Высокий и широкоплечий, как Мёрдо, такие же густые волосы — некогда темные, а ныне подернутые сединой, — черные сверкающие глаза. У них одинаковая форма головы, одинаковый упрямый подбородок, но и различия тоже имелись. Должно быть, улыбкой и привлекательными озорными искорками в чернильно-черном взгляде Мёрдо пошел в мать, ибо в мужчине не виднелось ни намека на веселость. Все в нем какое-то унылое: внешние уголки глаз, длинный нос, тонкий разрез рта. Отталкивающее, а ныне еще и ехидное лицо.
— Это он, Мёрдок? — поинтересовался мужчина, окинув Дэвида взором с головы до ног. — Твой последний катамит? Тот, с которым ты отказывался разлучаться? — Голос сочился презрением.
Неожиданное оскорбление потрясло, будто удар. Дэвид стрельнул глазами в Мёрдо, выглядевшего до того разъяренным, что Дэвид уверился: он вот-вот потеряет самообладание. К его удивлению, Мёрдо поджал губы и держал себя в руках, однако румяные щеки и раздутые ноздри выдавали волнение.