Провинциальная история - страница 7
— Мария, включи!
— Антракт! — слышался ее грудной голос, и она зажигала торшер.
— Сделай милость, включи и оставь меня в покое!
Царственной походкой Мария подходила к мужу, давала ему подзатыльник и склонялась над папками.
— Организация производства и нормирование труда, — читала она вслух и с иронией продолжала: — Аспекты. — Стоил терпеливо ждал. Мария заглядывала в другую папку: — Мера труда и мера потребления. Обратные связи. — Дженев невозмутимо курил. — Ты сумасшедший! — вздыхала Мария и в душе поражалась худобе мужа.
С тех пор как они поженились, прошло немало времени. Во всяком случае, вполне достаточно, чтобы испепелить иллюзии, отрезвить первое пылкое чувство. Они познакомились в Софии в какой-то студенческой компании. Мария, заносчивая гимназистка, проявила интерес к молодому ассистенту с романтической биографией и напевной речью северянина. Несколько раз они сходили в кино, потом Стоил пригласил ее на концерт.
Мария не слушала музыку, она все время наблюдала за ним. Он был молод, неискушен и не догадывался о том, как она непостоянна. Даже капризничать Мария умела так, что казалась ему скорее непосредственной, чем взбалмошной. Вечерами она ждала его у института, держа под мышкой очередной роман. «Ты, конечно, читал эту вещь? Нет? А еще ассистент, позор! Ну ладно, даю тебе ее, но только на три ночи. Почему на три ночи? Потому что романы читаются одним духом, мой милый, это тебе не Маркс, не Энгельс и не Рикардо. Так, кажется, его зовут? Ох и молодец же я, правда?»
Бывало они подолгу бродили по городскому парку или по боянским лугам. С подкупающей заинтересованностью Мария расспрашивала Стоила о его институтских делах. Стоил отвечал четко, лаконично. Мария уже тогда оценила эту его способность выражать свои мысли. Умен! — отмечала она про себя с радостным возбуждением охотника. Далеко пойдет! И продолжала засыпать вопросами простодушного парня, которому и в голову не приходило, что делает она это вовсе не из любознательности.
Однажды вечером, после того как они долго целовались в глухой улочке возле его дома, Мария обняла его и властно сказала:
— Я пойду с тобой наверх.
Так началась прелюдия их семейной жизни, прелюдия вполне обычная, и Стоил воспринял ее просто и естественно.
Но постепенно горизонт их маленького счастья заволокли тучи. У них родилась дочка, Евлогия, и с первыми радостями пришли заботы: жить было негде, родители Марии, не одобрявшие раннего замужества дочери, отказались их приютить. Мария была вынуждена уехать в провинцию, к родителям Стоила, но вскоре рассорилась с ними и возвратилась в студенческую комнатушку мужа, к неудовольствию квартирной хозяйки.
Потянулись месяцы и годы бесконечных скандалов, скитаний по квартирам, безденежья, которое уже начало угнетать и Стоила, в войну бывшего политзаключенным, привыкшего к лишениям. Мария изнервничалась, поблекла и затаила неприязнь к Стоилу, словно он нарочно обрек их с дочкой на горькую участь. Глаза ее потухли и лишь временами метали искры, как грозовая туча — молнии. Сетуя на свою судьбу, Мария не раз пожалела о том дне, когда они встретились, и в приступах ярости проклинала ребенка.
А что мог сделать Стоил? Он молча терпел все невзгоды и лишения. И может быть, их пути так и разошлись бы в разные стороны, не случись непредвиденное — Стоила послали в его родной город на партийную работу.
В считанные дни их жизнь круто изменилась: квартира со всеми удобствами, хорошая зарплата, покой и уверенность. Стоил с головой ушел в работу, а Мария начала готовиться в университет. Недавние обиды они забыли, вернее проглотили, что казалось вполне естественным — зачем вспоминать горечь прошлого, если ростки будущего поднимаются на глазах.
Мария не прошла в университет по конкурсу, зато Стоила зачислили в заочную аспирантуру, а уже через год избрали руководителем городской партийной организации. На следующий год Мария опять не поступила, однако положение Стоила настолько упрочилось, что ей уже можно было махнуть рукой на университет. Общительная, с хорошими манерами, умеющая произвести выгодное впечатление, Мария очень скоро нашла свое место в жизни города. Сперва ее назначили руководителем местной филармонии, а немного погодя директором в городской театр. Очередной отпуск Дженевы провели вместе на заграничном курорте. Они стали частенько ходить в гости, принимать у себя самых известных людей в городе, и Мария окончательно возродилась.