Птица-пересмешник - страница 5

— С добрым утром, с добрым утром! — ухитрился обрадованно крикнуть капитан с набитым ртом. — Как спалось?

— Спасибо, ничего, — покривил душой Питер, с содроганием отводя глаза от капитанской трапезы.

— Прекрасно, прекрасно, — сказал капитан. — Отлично выспались, теперь полагается плотный завтрак, а? Как насчет доброй яичницы с беконом? У меня на корабле чертовски хороший повар, он может приготовить что угодно.

— Спасибо, я не имею привычки плотно завтракать, — перебил капитана Питер. — Мне бы только кофе с тостами, если можно.

Капитан рявкнул, и появились кофе и тосты. С энтузиазмом ковыряя спичкой в золоте своих зубов, хозяин суденышка по-отечески взирал на гостя.

— Стало быть, — промолвил он, — вы никогда прежде не бывали на Зенкали?

— Нет. Но слышал, что это премилый островок.

— Премилый. — Почти похож на греческий остров. Но все-таки это вам не Греция. Здесь одни негритосы, вот в чем беда! Ничего страшного, нормальные люди, только дикие — не такие цивилизованные, как греки. Понятно?

— Понятно, — сказал Питер, (интересно, будут ли Зенкалийцы называться ниггерами после самоопределения?) — Насколько я понимаю, они скоро получат самоуправление?

— Самоуправление? Хо-хо! — прорычал капитан Паппас. — Это не будет самоуправление для зенкалийцев. Нет, нет, мистер Фокстрот, это только самоуправление для Кинги.

— Кинги? Что такое Кинги? — спросил Питер, отказавшись от всякой попытки заставить капитана запомнить его имя.

— Кинги — это король, — сказал капитан, пораженный невежеством Питера.

— И ты называешь его Кингом?  Разве это не считается… хм… оскорблением королевской особы?

— Что-что? — спросил капитан, никогда прежде подобных фраз не слышавший.

— Я имею в виду… не слишком ли фамильярно его так называть?

— Да нет, нисколько. Он сам себя так называет. Это его… так сказать… прозвица.

— Прозвище?

— Ну, может быть и так, — с сомнением  сказал капитан. — Каждый и он сам говорит — Кинги… Видите ли, мистер Фокстрот, — продолжал капитан, — на Зенкали обитают два племени, фангуа и гинка, понятно?  Фангуа — большое племя…может быть, пятьдесят тысяч человек. Кинги — король фангуасов, понятно? А гинка — очень маленькое… может быть, пять… может быть, шесть тысяч человек. У них вождь — Гоуса Маналовоба. Фангуасы властвуют на Зенкали. Фангуасы не любят гинкасов, а гинкасы не любят фангуасов. Когда Зенкали получит самоуправление, править будет Кинги, понятно? Кинги очень, очень умный человек! Он хочет править всем островом все время, как Авраам Линкольн, понятно?

— А разве у них нет парламента? Законодательного собрания, где были бы представлены они все? — спросил Питер.

— Да, да, там есть парламент, но парламент — она делает все так, как скажет Кинги.

— По-моему, это очень недемократично.

Капитан, словно прожектором, осветил Питера золотом своей улыбки:

— Да, на Зенкали демократия для одного. Для Кинги.

— Тебе известно что-нибудь об аэродроме? — осторожно спросил Питер.

— А то как же… Это большая афера, — сказал капитан Паппас с легким оттенком зависти в голосе,  — афера этого черного ублюдка, Лужи. Он — министр развития. Самый большой плут на Зенкали. Никто не любит Лужу.  Все ненавидят его до глубины души. Даже его собственная мать ненавидит его за то, что он и ее облапошил.

— Но почему он министр развития, если он мошенник?

— Не знаю. Кинги назначил его министром.

— А в чем заключается надувательство?

— Для постройки аэродрома требуется много электричества. Сейчас на Зенкали есть лишь один небольшой движок, которого кое-как хватает для города. Но она постоянно ломается, понятно? Ну, значит, им нужно больше электричества, и они собираются построить плотину на Матакаме… она — вулкан. Они строят плотину в долине, да? А какой ублюдок, по-твоему, владеет долиной? — Лужа.

— Но если он владеет этой долиной и позволяет построить там плотину, то это не мошенничество, — озадаченно сказал Питер.

— Лужа не владел долиной, — разъяснил капитан, — но как только зашла речь о строительстве аэродрома, он тут же купил ее, понятно? И купил за небольшие деньги, потому что никому она была не нужна. Теперь, когда долина понадобится правительству, Лужа запросит за нее огромные деньги.  А это для министра развития — жульничество.