Путь некроманта - страница 6

— Думаю, мы договорились.

***

Ездить на ассийцах ему не приходилось и в лучшие времена, когда у Дьюара была собственная лошадь — обычная чалая кобылка, ничем не примечательная ни с виду, ни талантами. Этот жеребец в сравнении с ней был совершенно особым, и свое превосходство он, казалось, полностью осознавал. На окружающих, в том числе и на случайного хозяина, он взирал с почти человеческим пренебрежением, как на досадную помеху.

Дьюар принял поводья у хмурого конюшего, бросив ему мелкую монету за то, что позаботился о Шиморке и подготовил его к дороге, но мальчишка, даже не посмотрев, спрятал ее в карман и тут же скрылся. Пожав плечами, некромант двинулся прочь из города, к главным воротам, сейчас почти пустым. Гомон базара остался далеко позади, на узкой, огибающей ремесленный квартал, улочке встретилось лишь двое бродяг, слоняющихся без дела, а стражники проводили путника абсолютно равнодушными взглядами, даже не подумав остановить.

Полуденное солнце светило прямо в спину, расчерчивая дорогу длинными тенями кустов. Путь лежал мимо городской стены, сплошь затянутой сетями плюща, пестрящими бело-розовыми цветками, покуда не показалась развилка. Указатель встретил путника печальным скрипом надломленного столба, а доска с надписями и вовсе выглядывала из зарослей терновника, заброшенная туда небрежной рукой. Но и без того отыскать единственную дорогу, сильно отличающуюся от основного тракта шириной и количеством ям да ухабин, оказалось проще простого — на нее Дьюар и свернул, руководствуясь мнением, что именно путь к кладбищу должен быть менее всего протоптанным. Ступив на эту дорогу, некромант задержался и наконец-то взобрался в седло. Каким же блаженством было ощущать под собой мускулистую спину быстроногого жеребца после стольких пройденных пешком дорог! При хорошей погоде и благостном расположении духа предстоящая поездка обещала стать всего лишь легкой прогулкой. С этого момента жизнь как будто начала налаживаться.

Дьюар легонько тронул бока коня пятками, пуская его шагом — Шиморк остался стоять на месте. Еще не понимая, в чем дело, Дьюар нажал сильнее — жеребец лишь переступил ногами, но не сдвинулся вперед ни на шаг.

— Но, пошел! — прикрикнул эльф, высматривая на дороге то, что могло смутить животное.

Конь повернул голову, покосился темным глазом на своего наездника. Впервые Дьюар видел подобное выражение на лошадиной морде, но мог бы поклясться, что это была самая настоящая ухмылка. Стоило ему вынуть одну ногу из стремени, чтобы спешиться, как Шиморк сейчас же взял с места в галоп.

Крик застрял в горле, и эльф им чуть не поперхнулся. Потеряв опору и равновесие, он едва не вывалился из седла, только чудом успев схватиться за поводья. А Шиморк, почувствовав, как неуверенно держится всадник, еще прибавил в скорости. Он мчался теперь в самом деле оправдывая собственное имя — ветер так и свистел в ушах, спутанная грива лезла эльфу в лицо, не давая рассмотреть дорогу, только мягко двигающиеся под шкурой мускулы.

Конь не смог бы бежать в таком темпе долгое время, и Дьюар все ждал, что он замедлится, но вместо этого слабели лишь пальцы, стиснутые на луке седла и поводе. Никакая магия не могла бы помочь сейчас усидеть на спине взбесившегося коня, а Шиморк как будто тоже это понимал. Он бежал, не глядя на дорогу, всеми силами стараясь скинуть назойливого седока, что ему почти удалось на крутом повороте. Дьюар уже во второй раз чуть не свалился, а каменистая дорога вряд ли встретила бы его радушно. С большим трудом выровнявшись в седле, эльф, наконец, получил возможность осмотреться и тут же заметил впереди шаткую железную ограду. Гораздо быстрее, чем рассчитывал, Дьюар все же добрался до кладбища, вот только его конь, казалось, не замечал препятствия на пути. Дьюар так же тщетно натягивал поводья, как до того понукал Шиморка сдвинуться с места: тот сердито всхрапывал и продолжал мчать во весь опор.

— Стой же, тупой кусок мяса!!!

Бесполезно. Дьюар не успел и оглянуться, а конь уже перемахнул ограду удивительным прыжком, совершенно не обращая внимания на крепко прижавшегося к его шее всадника, который, как ему самому казалось, даже дышать перестал. И только там, среди молчаливых могил Шиморк, наконец, остановился, лениво помахивая растрепанным хвостом.