Путь ученого - страница 16
Быстро пролетели летние каникулы, и вот не успели оглянуться, как вся семья провожала Николая Егоровича в Петербург.
Грустно стало в Орехове после его отъезда. Поздняя осень. С деревьев опали все листья, птицы давно улетели. Машенька вырыла свои любимые георгины и убрала их в подвал до будущего года. Валерьяна и Володю увезли в пансион.
Прошло больше недели, как уехал Николай Егорович, а писем от него все не было.
В Орехове начали беспокоиться. И вот наконец письмо пришло. Анна Николаевна увидела из окна Верочку[8], которая неслась по двору, размахивая белым конвертом. За ней поспевал Кирилла Антипыч. Он два раза в неделю ходил на почту в село Ставрово.
— Письмо! Письмо от Черненького! — кричала Верочка, еле переводя дух. (Она называла так Николая Егоровича за смуглый цвет лица и черные волосы.)
Вся семья собралась в охотничьей комнате, где на зиму устраивали столовую. Позвали няню. Анна Николаевна начала вслух читать письмо Николеньки.
«13 октября 1868 года.
Мои дорогие папа, мама, Мари и Верёнок! Вот уже третий день, как я поселился в нашей северной столице, и все медлил вам писать, потому что ожидал своего окончательного определения в студенты института. Вчера сообщили мне, что я буду принят и утвержден на первой конференции, но тем не менее могу посещать лекции с понедельника.
Теперь расскажу вам, как я распорядился денежными делами, Мне пришлось сделать несколько более трат, нежели я ожидал, а именно: кроме постели и тюфяка, я должен был еще купить себе комодик и кой-какие чертежные инструменты — всего на 15 рублей. Поэтому я дал хозяйке только 25 рублей, после этого у меня остается 10 рублей, которых вполне достаточно на мое остальное прожитье.
Теперь перехожу от делового письма к повествовательному. Ехал в спальном вагоне; это прекрасная штука (вот если бы такие вагоны завелись от Нижнего). Они, по-моему, лучше второго класса… Сидеть свободно, вагоны высокие, светлые. Вечером устраивают постели и дают подушки.
Постели расположены вдоль стены одна под другой: спать на них весьма удобно. Вагон разделен на два отделения: в одном мужчины, в другом дамы. Днем мужчины и дамы сидят вместе. В Петербург мы приехали в 8 часов утра.
По дороге всматривался в петербургские улицы. Они носят совсем особый характер. Дома такие высокие, трубы у них по большей части в стенах. Магазины, на них вывески просто смех: у портнихи, например, люди — господин с ногами наподобие ниток. Против института наша квартира. Она решительно прекрасна. Щука устроился с большим комфортом, накупил много мебели. Когда он пришел из института, то чуть меня не задушил от радости. Житье мое здесь идет, как на масленице…»
Бодро вступал Николай Егорович в новую жизнь, но вскоре его постигла неудача.
Неспособность Николая Егоровича к рисованию отразилась на его занятиях по геодезии. И хотя он энергично принялся за овладение техникой черчения, целые дни проводя за чертежной доской, первый же экзамен по геодезии кончился провалом. Жуковский решил распроститься с Петербургом и весной 1869 года вернулся в Москву.
Он уехал с твердым намерением заниматься дома, чтобы экстерном сдать экзамены за второй курс института.
Приехав в Москву, он поселился вместе с братьями в дешевых меблированных комнатах около Арбатской площади и опять начал бегать по урокам, чтобы заработать себе на жизнь.
Николай Егорович никак не мог забыть неудачу по геодезии. Он все время раздумывал над способами измерения поверхности земли, начал разрабатывать проект машины для геодезической съемки, предназначенной для нанесения вертикального профиля местности, то есть для определения координат любого пункта на местности, и его превышения над уровнем моря. Раз начав, он всецело увлекся изобретательством и совсем забросил занятия.
Скоро проект прибора был готов. Николай Егорович с торжеством описал его в письме к Щукину и даже заявил патент на свое изобретение. Но оказалось, что какой-то немец уже изобрел такую машину.
На этом Жуковский не остановился. Он начал изобретать машину для плетения кружев, для вязания чулок.
Николай Егорович был молод, мечтал стать инженером, а кто из инженеров не увлекался в молодости изобретательством? Но это увлечение продолжалось недолго. Ясный ум Жуковского подсказывал ему, что, покуда он не обладает достаточным запасом теоретических и практических знаний, его попытки являются бесцельной тратой сил и времени.