Путешествие Феди Карасика - страница 31

— Потерял? — иронически, с издевкой спросил усатый. — У мамки билет?.. В чемодане?.. — Вдруг голос матроса потвердел, сделался суровым: — Иди отсюда, малец, подобру-поздорову.

Да как же так: на его собственный, Федин пароход, и не пускают?! Куда же запропастился билет?.. Потерял. Наверное, потерял. Феде стало так тоскливо, что захотелось зареветь. Подбородок его как-то сам по себе задрожал от обиды. Но он же мужчина, и, сцепив зубы, Федя переборол минутную слабость.

— Да я из Крутоярска еду, дяденька…

И хотя на фразу эту было потрачено немало усилий, прозвучала она довольно жалобно, совсем нетребовательно, как этого хотел бы Федя. Но иначе, наверное, за него не вступились бы пассажиры-первоклассники, наблюдавшие сверху сцену Фединого позора.

— Пустите мальчика, видно, он на самом деле не обманывает.

Это сказала тетенька в очках, с седыми волосами.

— Безобразие, я наказывал бы родителей, которые не следят за своими детьми!

Это сказал пузатый гражданин в соломенной шляпе.

Вот еще окажется среди них та девчонка с бантиками — тогда совсем — лучше сквозь землю провалиться!

— Мальчик, а где твои родители? — спросил толстый в соломенной шляпе.

— Я один еду, — еле слышно сообщил Карасик.

Толстый понимающе усмехнулся седой женщине в очках и продолжал допрос:

— И куда же ты едешь?

— К бабушке, — совсем по-глупому, будто ему пять лет, а не все двенадцать, брякнул Федин язык.

— Как же тебя родители отпустили?

Федя не знал, как же его отпустили родители, и поэтому пожал в недоумении плечами.

— Все-таки, куда же ты едешь к бабушке? — не унимался толстый.

— В Горький, — выдавил Федя.

В этот момент Карасик и услышал знакомый голос:

— Эй, парень, где ты запропал?

Родион, моментально оценив обстановку, властно скомандовал Феде, взяв его за руку:

— А ну, за мной!.. Там мать ждет-волнуется, а он…

Матрос у трапа почему-то беспрекословно уступил им дорогу.

— Ты без билета не рыпайся на берег, — шагая позади Феди, весело выговаривал ему цыган. — Зайцем едешь?

— Никаким не зайцем, билет я потерял…

— Рассказывай! — хлопнул его по плечу Родион. — Неси все это за мной.

Парень свернул к Фединой полке. Положив руки на живот, как после сытного обеда, внизу лежал рыжебородый Циклоп.

«Если бы знал, что ему, ни за что бы не понес, — свалил Карасик кульки на полку Полифему. — Нашел раба!»

Полифем сложил покупки в сумку. Молча вынул из кармана рублевую бумажку:

— На, — сунул он ее Родиону и коротко бросил: — Иди.

Родион повернулся и пошел. Карасик видел, как обиженно и зло скривил он губы, когда шел между полками.

«Отец еще называется!» — посочувствовал про себя Родиону Федя. Теперь Федю тревожила одна-единственная мысль — билеты. Он порылся на всякий случай в портфельчике, еще раз проверил карманы — билета не было. С этой минуты он понял, что превратился из Одиссея в самого обыкновенного безбилетника, «зайца». Федя даже почувствовал, как сердце его тоже превратилось в заячье и сразу ушло в пятки от одной мысли о контролере, которому вдруг захочется проверить билеты у пассажиров… Что-то его ждет завтра…

Завтра наступило, как только Федя открыл глаза. После вчерашних треволнений выспался он хорошо. На уровне его полки двигалась взад-вперед черная беретка, изредка слышалось:

— Ноги!.. Вещи, тетка, убери…

Это дежурный матрос мыл шваброй полы. Слышались мокрые шлепки с размаху, шум передвигаемых чемоданов… Дома Федя иногда мыл полы, помогая маме, делал это с удовольствием, хотя тряпкой мыть полы неудобно. Надо ползать по полу на коленях или постоянно быть согнутым пополам. Особенно трудно мыть пол под столом или под кроватью. И чего дома не придумают мыть полы шваброй? Это же очень просто: привязал к палке тряпку и мой себе на здоровье! К тому же сразу таким образом мытье полов превращается из девчоночьего дела в чисто мужское.

«Вот бы попробовать», — подумал Федя, слезая со своей полки вниз. Он так следил за работой матроса, что тот даже на него глянул раза два. А потом остановился и сказал, обращаясь к Феде:

— На-ка, подержи швабру, я на минуту в камбуз схожу.