Путешествие Вениамина Третьего - страница 16

— Итак, в честь именитых родственников, в честь хозяина, в честь всех собравшихся здесь — сыграйте «фрейлехс»![18]

И музыканты дружно принимаются за инструменты, а мужчины и женщины берутся за руки и пляшут в хороводе.

Все кругом пришло в движение, закружилось, завертелось, даже клопы и тараканы вылезли из щелей и расползлись по стенам.

Один из танцующих вдруг валится на Вениамина. Танцор пристально вглядывается в него и вскрикивает:

— Ага! Вениамин! Отыскалась-таки пропажа! Добрался я все-таки до него! Вон он где! Вот он!..

На крик сбегаются люди. Вениамин узнает среди них почтенных тунеядовских горожан и тамошнего раввина. И все в один голос кричат:

— Вениамин, идем плясать! Танцуй, Вениамин!

— Не могу! Честное слово! — умоляет Вениамин. — С места двинуться не могу!

— Ничего! Ничего! — отвечают ему. — Идем, говорят тебе, сможешь! Тут и уметь нечего! Двигайся, дурья голова! Погоди, мы о тебе еще порасскажем!

— Зелде? — вскрикивает Вениамин. — Умоляю вас, не рассказывайте Зелде!

— Поднимайся же, глупец! Становись на ноги!

— Сжальтесь, братья! — упрашивает Вениамин. — Право же, не могу я двинуться с места. Есть на то причина. Это тайна, которую я открою одному только раввину.

Вениамин обнимает раввина обеими руками, хочет шепнуть ему на ухо свою тайну, но в ту же минуту чувствует сильный удар в бок, от которого даже в нос шибает, как от крепкого хрена. От боли он бросается в сторону, протирает глаза и видит: в доме темно, луна заглядывает в окна, а он, Вениамин, лежит рядом с теленком и крепко обнимает его обеими руками.

Что тут творится? Откуда взялся теленок? Уж не отелился ли Вениамин? Но как же это может быть! Если даже допустить, что Вениамин осел, трижды осел, тысячу раз осел, то ведь он осел двуногий! Где же это слыхано, чтобы двуногий осел отелился?! Правда, у нас немало телок, и главным образом в весьма порядочных домах, но ведь это же телки в образе человеческом. Они в большинстве случаев очень миловидны, с хорошенькими личиками, с ямочками на щечках. Но теленок, которого обнимает Вениамин, — ведь это просто настоящий живой теленок. Откуда же, спрашивается, он взялся? Не иначе — с неба свалился! Чудеса в решете да и только!

Нет, уважаемые, не верьте в небесных телят! Среди всех наших телят нет ни одного, ниспосланного небом. И вовсе это не чудо, как вам кажется. И нечему тут удивляться и зря об этом толковать. Все это очень просто. Дело было так.

Когда Вениамин ни жив ни мертв свалился в углу, он от усталости и не заметил, что там лежит теленок. Постепенно кровь успокоилась и весело потекла по жилочкам. Вениамин уснул. И вот приснилась ему эта свадьба, гости, музыканты. Спал он неспокойно, ворочался, метался и забился в самый угол. А в тот момент, когда ему мерещилось, что он обнимает тунеядовского раввина, он на самом деле крепко обнял лежавшего в углу теленка и поведал ему тайну о своем путешествии. Теленок, однако, не оценил оказанного ему доверия и воспротивился ласкам. Выпростав ногу, он двинул Вениамина в бок и разбудил его.

Оглушенный и встревоженный, он некоторое время не выпускал теленка из своих объятий, и лишь опомнившись, оттолкнул его от себя и испуганно вскочил с места. Теленок, вырвавшись из чужих рук, тоже вскочил и пустился наутек, но столкнулся с Вениамином. Оба грохнулись и опрокинули огромный ушат с водой.

Перепуганные шумом, из соседней каморки выскочили Сендерл и корчмарь со свечой в руке. Взглянули — о, ужас! — Вениамин и теленок растянулись на земле и плавают в луже, издающей сомнительный аромат…

Если бы их обоих в этот момент увидел какой-нибудь стихоплет, он, наверное, воскликнул бы: «Нежно любящие! И в темном углу в луже они неразлучны!»

Но корчмарь и Сендерл были люди простые и стихов не сочиняли. Они тут же разлучили нежную пару: теленка отправили к матери, слегка поругивая за предосудительное поведение, а Вениамина вытащили из неожиданной купели, отвели в отдельную каморку и уложили на соломе с подушкой в изголовье.

Вениамин понемногу пришел в себя после ночного купания. Ушат холодной воды освежил его, и он почувствовал себя утром крепче и здоровее. Во вчерашнем приключении с теленком он усмотрел перст божий: ведь купание принесло ему исцеление от всех его болей и хворостей! Этот случай дал Вениамину повод показать Сендерлу, как несправедлив бывает грешный человек, сетующий в тяжкую минуту на судьбу: не понимает он, что постигшее его несчастье ведет, быть может, к благополучию, а кажущееся зло — к добру. Все твари земные, даже скотина, могут иной раз по воле божьей быть посланцами добрыми, — даже теленок может стать целителем, даже ничтожная мошка может докучать, изводить и причинять безмерные страдания. Пример тому — история с извергом Титусом