Путевые записки итальянских путешественников XIV в. - страница 12

, идучи весь тот день по пескам Красного моря, оставив его по правую руку. Это то самое место, где Моисей приказал Аарону, своему брату, ударить жезлом о камень, отчего вышло великое изобилие воды; так что достало напоить весь народ Израильский и скот их, когда они вышли из Египта во времена Фараоновы. И, дойдя до этого места, мы напоили своих верблюдов и ослов, а как утолили их жажду, разделись мы до рубах и разулись, и с великим благовением разгребли и вычистили сказанный источник, которому была в том большая нужда, затем что он был переполнен илом и нечистотами. Как вычистили мы его, увидали, что подходит огромный караван верблюдов с Сарацинами, которые везли пряности из Индийских стран. Немедля наш толмач приказал нам меняться оттуда и стать с треть мили поодаль.

Эта ватага расположилась там, где располагались мы, и если бы мы не снялись, они бы учинили нам разбой, и было это им просто, потому что было их в двадцать раз больше, чем нас. Они сняли стоянку рано поутру; и как осветлилась вода в источнике, мы наполнили наши мехи, и пошли далее своей дорогой к Синайской горе. Шли мы до октября XXV дня по горам и песчаным разлогам, мало встречая равнины, и наткнулись на нескольких страусов, которых много в том краю. И в одной долине мы нашли источник, где натянули свою палатку, и напоили верблюдов, которые очень в том нуждались, потому что край этот самый жаркий, и солнце, казалось, жжет этот песок, особенно же в некоторых разлогах, коими шли мы. И не диво, что там жарко, потому как никогда там не бывает дождя. Эта страна открыта к югу; верблюды не пили воды все эти дни, и думаю, выпил каждый из них по большому бочонку с лишком; и там пробыли мы ночь до самого раннего утра. Ранним утром поднялись погонщики и освежились водою, и навьючили поклажу. И знайте, что ночью никому они не дадут сесть на верблюда, и следует, у кого нет осла, итти пешком. Когда ободнеется, тебе позволят сесть на него. Когда же захочется тебе есть, следует есть на ходу, потому что не остановят они верблюдов прежде вечерни и в положенном месте, так как нет там ни пути, ни дороги, а стремят они на какие-то горы, которые узнают чуть не с закрытыми глазами, наподобие как добрый кормчий знает покровенные камни. И знайте, что этих Арабских верблюдов которые почти дики, никогда не понукают, чтобы шли они ходче, ни битьем, ни криком; а по естеству их, когда слышат какие-то песни, что поют погонщики, то следует им итти резвее, так их понукают равно ночью, как днем. По естеству их, если кто положит им руку на шею, они опускаются на колени передними ногами, а задние подгибают под себя, так что приседают на корточки и таким образом нагружают их тяжелейшими ношами, много более, нежели всякое другое животное, которое ходит под вьюком; и когда они навьючены, по первому окрику все встают. И так, когда ты сидишь на нем в пути поверх ноши или без нее, положишь ему руку на шею, он опускается на колени, и ты можешь слезть; когда же хочешь сесть на него, поступаешь так же; и кажется, этот обычай происходит от их естества по их выучке. Затем октября XXVI день мы шли пустынею, почти весь этот день перед нами была равнина и разноцветная галечная россыпь, и одни камни были похожи на пробный камень[76],да и были таковы, думаю, а другие камни словно сердолики; наши слуги кое-что из них подобрали. И в этот день шли большую часть дня пешком и потом нашли воду; до нее мы добирались с добрую милю и там освежились и мы сами, и наши животные, и мы наполнили водой свои мехи. Наутро до свету мы пустились в путь, и около третьего часа услыхали по неким холмам сильнейшие вопли, так что казалось, сам мир грохочет, несущиеся на нас по склонам.

Были это люди чуть не голые, и безоружные, разве что кое у кого копьишко, дрянь скорее, нежели дроты; и древка, вправленные в железа, были чуть ли не как тростины, и были они худы, и черны, и тощи, так что краше в гроб кладут. Наш толмач сказал погонщикам: «Не бойтесь их, это — Арабы, они идут, чтобы дали вы им сухарей». И так и вышло, едва дали мы каждому по куску сухаря, они ушли без всякого бесчинства. Народ это дикий, потому как нет у них никаких жилищ, и не занимаются они никаким трудом, и есть между ними предводители, которые облагают кое-какой небольшою данью города Египта, как делают Дружины в Италии