Пятисотлетняя война в России. Книга первая - страница 69

Особенно отличалась в этом отношении Петроградская ЧК и ее революционный Кронштадтский филиал, возглавляемый уже знакомым нам князем Андронниковым.

После ликвидации Урицкого в «колыбели революции» орудовал Глеб Бокий. Любимец Дзержинского, он после мастерски организованного покушения на своего бывшего шефа Урицкого, стал быстро продвигаться по служебной лестнице. Его умение выкачивать деньги из заложников вызывали зависть и восхищение в Москве. Именно ему принадлежит блестящая идея кормить зверей в столичном зоопарке мясом расстрелянных. Экзотические звери стоили дорого и их еще надеялись кому-нибудь напоследок продать. Но главное, конечно, было не в этом. Главное было в том, что из Петрограда за деньги начали отпускать заложников.

В Москве узнали об этом из секретного донесения знаменитой Яковлевой — одной из заместительниц Бокия. Выяснилось, что в бывшей столице империи проводятся тайные операции. Заложников арестовывают тайно, содержат где-то на конспиративных квартирах, договариваются об астрономических суммах выкупа, а затем тайно переправляют через финскую границу. Полученные деньги никуда не поступают и не оприходуются. Таким образом, удалось спастись ряду лиц, которых никак нельзя было выпускать за пределы страны. В настоящее время, доносила Яковлева, ведутся секретные переговоры с содержащимися в Петропавловской крепости бывшими великими князьями Николаем Михайловичем, Георгием Михайловичем,[12] Дмитрием Константиновичем и Павлом Александровичем, которым за огромный выкуп обещана свобода и выезд за границу. Уже получена значительная сумма, в счет которой за рубеж переправлена семья бывшего великого князя Александра Михайловича с женой Ксенией Александровной (сестрой бывшего царя) и шестью детьми. Братья определили, что как многодетный он должен спастись первым. Из доноса следовало — в Петрограде реализуется контрреволюционный сговор с целью личной наживы.

Разразился страшный скандал. Всех великих князей быстро расстреляли от греха подальше. Следствие, проведенное по прямому указанию Ленина, установило причастность к «тайной операции» верхушки ЧК во главе с Дзержинским. Дзержинский, Бокий и еще ряд лиц были временно отстранены от занимаемых должностей. Ленин орал на Дзержинского и грозил разогнать ЧК. Дзержинский криво улыбался. Он понимал шутки.

Все удалось свалить на «стрелочников». В Петрограде с шумом и гамом был арестован начальник одного из райотделов ЧК некто Козырев. Арестован в тот момент, когда на конспиративной квартире обменивал у каких-то иностранцев ювелирные изделия на фунты стерлингов. Судили революционным судом публично. В обвинительном заключении перечислялись многочисленные преступления Козырева. Оказывается, «товарищ Козырев опустился настолько, что позволял себе воровать золотые тарелки, ложки и вилки из столовой ЧК». Как в столовую ЧК попали «золотые тарелки, ложки и вилки» никто в обвинительном заключении, конечно, не уточнял, и никто не осмеливался задать этот вопрос.

Ценности полноводной рекой продолжали уплывать в столицу Германии. Выкачиваемые вместе с кровью из людей богатства шли на запад, в разветвленную паутину международных банков. Но кровь, и только кровь — оставалась в России. А главное национальное богатство страны — ее инициативный, предприимчивый, талантливый и трудолюбивый народ сбрасывался десятками тысяч в братские могилы.

Пусть кто-нибудь попробует возразить, что у преступной банды, захватившей страну, были какие-либо другие намерения, кроме как ограбить и уничтожить эту страну. Педантичные немцы точно учитывали весь вывоз из «совдепии» до самого своего крушения в ноябре 1918 года: 2 миллиона пудов сахара, 9132 вагона хлеба, 841 вагон лесоматериалов, 2 миллиона пудов льноволокна, 1218 вагонов мяса, 294 вагона пушнины и т. д.

В благодарность немцы открыли дорогу интернациональной армии на Дон. Обеспеченная на флангах немцами, армия интернационалистов вторглась в область Войска Донского, имея четкую, подписанную Лениным и Свердловым инструкцию: «решить проблему казачества… путем поголовного их истребления… Провести массовый террор против богатых (опять! —