Пятнадцать лет скитаний по земному шару - страница 13

Так я встретился с дорогим земляком. В этот день он прибыл в Шанхай. Я рассказал ему все, что знал о городе, поделился своими невзгодами.

— Ничего, теперь ты отдохнешь, выспишься, — улыбнулся Артем. — Я снял комнату и заплатил за неделю вперед, а в кармане еще остался целый доллар…

Невдалеке находилась пекарня, где работали два русских парня. Мы пошли туда. Один из рабочих, черноволосый, с суровым взглядом, назвался Щербаковым; он производил впечатление человека огромной физической силы. Другой, с голубыми кроткими глазами, просил именовать его Евгением.

Артем им понравился. Все мы понимали, что нужны друг другу; в одиночку трудно бороться за существование в далекой, незнакомой стране.

Пришел хозяин пекарни, тоже русский. Артем спросил: можно ли получить у него работу?

— Никакой работы я вам дать не могу, — сказал хозяин. — Ведь вы же не захотите возить хлеб по городу!

Но Артем сразу согласился.

— Имейте в виду, — предупредил хозяин, — вставать надо в четыре часа утра, считать хлеб, укладывать его в тележку и развозить.

— Дело привычное, таскали и санки с углем, — усмехнулся Артем.

— Ну, если согласны, вас надо покормить, а завтра приступайте к работе.

Щербаков вскипятил чайник, Евгений принес сухарей. За чаем мы почувствовали себя дружной семьей. Даже замкнутый Щербаков разговорился и поведал о своем приключении: он забрался на пароходе в угольную яму и поехал на Филиппинские острова, откуда его доставили обратно в Шанхай. Артем рассказал много интересного о жизни русских эмигрантов в Париже. Все с увлечением слушали его занимательные рассказы. Мы наметили план: пробраться в Америку или Австралию, а пока — поддерживать друг друга.

Вечером Артем отвел меня к себе. В мрачной комнате стояла большая кровать со старым пружинным матрасом. Улегшись на нее, мы крепко уснули.

Было еще темно, когда Артем вскочил и разбудил меня. Мы вышли на пустынную улицу. В пекарне напились чаю и принялись за работу. Пересчитав и погрузив хлеб, Артем впрягся в тележку, а я подталкивал ее сзади. На улице китайцы останавливались, с удивлением разглядывая невиданное зрелище: европейцы работают как кули!.. Мы подкатывали тележку к дому, Артем стучал в дверь — выходили хозяева и забирали свежий хлеб. К одиннадцати часам мы вернулись в пекарню с пустой тележкой.

Оставив меня в пекарне, Артем ушел в порт. Вернулся он часа через два и сказал хозяину, что на прибывший русский пароход «Полтава» нужно срочно доставить хлеб. Я отвез несколько мешков с хлебом и пообедал в кубрике с кочегарами.

На широкой улице, где разъезжали на рикшах иностранцы, находились клубы различных миссионерских христианских обществ. Все они были ярко освещены, у открытых дверей стояли привратники, зазывавшие европейцев и американцев. Эти клубы вызывали у меня отвращение. На словах там проповедовали милосердие, а на деле помогали колонизаторам, империалистам.

Однажды, проходя мимо одного из таких клубов, Артем и я услыхали любезное приглашение войти. Артем остановился и сказал: «Зайдем!» Я был поражен: этот стойкий революционер решил пойти в миссию? Может быть, ему просто любопытно взглянуть?.. Он взял одну из книжек, вручаемых посетителям, мне сунул другую. За органом сидела молодая мисс, она начала играть, а собравшиеся запели по книжке что-то «божественное». Артем пробрался вперед и стал слушать. На кафедре появился проповедник. Мой товарищ смотрел на него, не спуская глаз, и внимательно следил за каждым словом. Я был в недоумении. Но выйдя оттуда, Артем сказал: «Знания необходимы в нашей борьбе, и мы должны учиться даже у своих противников. Нам нужно изучить английский язык, а это неплохой способ овладеть им».

Мы переселились в пекарню и спали в небольшой конурке вместе с Евгением и Щербаковым. Развозка хлеба и доставка его на пароходы дала нам возможность кормиться и даже немного откладывать на черный день.

Вскоре я снова встретил на улице Саню-кочегара.

— Придется мне опять жить на улице, — сказал он. — В нашей просторной квартире осталось только двое — я да Сашка-колбасник, а платить десять долларов в месяц мы не в состоянии.