Рак - это грибок - страница 3
Филип Дэй, «Рак: почему мы до сих пор умираем, чтобы узнать правду»,
Крэдэнс Пабликейшнс, 2000.
«Доктор Ульрих Абель, немецкий эпидемиолог онкологической клиники Манхайма в Гейдельберге, исчерпывающе проанализировал и рассмотрел все основные исследования и клинические опыты, которые когда-либо проводились с использованием химиотерапии... Абель обнаружил, что общемировой уровень положительных исходов вследствие химиотерапии был пугающим, просто потому, что нигде не было научных данных, которые бы продемонстрировали, что химиотерапия может «продлить жизни больных с наиболее распространенными видами рака органов каким-либо осязаемым образом».
Абель подчеркивает тот факт, что редко когда химиотерапия улучшает качество жизни, характеризуя это как убогость науки, в то время как, по крайней мере, 80% проводимой в мире химиотерапии является бесполезной. Даже если нет никаких научных доказательств того, что химиотерапия работает, ни врачи, ни пациенты не готовы отказаться от нее.
Lancet, 10 августа 1991 года.
«Несколько ученых из ракового Центра Макгилла направили 118 врачам-экспертам по раку легких опросник, чтобы определить их уровень доверия к терапии, которую они применяли; им было предложено представить, что они сами больны раком и какие из шести современных видов экспериментальной терапии они выберут для себя. 79 врачей ответили, 64 из них сказали, что они не согласны проходить какое-либо лечение, содержащее цис-платину — один из общепринятых химиотерапевтических препаратов,
которые они использовали — в то время как 58 из 79 считали, что все вышеупомянутые экспериментальные методы лечения, не были приняты из-за неэффективности и повышенного уровня токсичности химиотерапии».
Филип Дэй, «Рак: почему мы до сих пор умираем, чтобы узнать правду»,
Крэдэнс Пабликейшнс, 2000.
«Ни одно из основных средств массовой информации никогда не упоминало об этом исчерпывающем исследовании д-ра Ульриха Абеля: оно было полностью похоронено». Тим О’Шиа,
«Химиотерапия — не одобренное лечение».
«По данным медицинских ассоциаций, печальные и опасные побочные эффекты лекарств стали четвертой основной причиной смертности после инфаркта, рака и инсульта».
Журнал Американской Медицинской Ассоциации,
15 апреля 1998 г.
Скорее всего, таким образом, основные теории, на которых зиждется онкология, не верны, что впоследствии сделает какие-либо исследования бесполезными и не продуктивными, даже при поддержке экономико-научного аппарата планетарного масштаба.
Декарт говорит: «Большинство в голосовании не является надежным доказательством, когда дело доходит до истины, которую трудно обнаружить, потому что гораздо более вероятно, что эта истина была обнаружена только одним человеком, а не всем населением».
Философия науки показывает, что там, где невозможно найти решение общепринятыми концептуальными инструментами, нелогичное поведение (то есть, противоположное тому, которому до сих пор следовали) должно быть принято.
Отсюда следует, что единственным допустимым и логическим подходом к проблеме рака будет опровержение принципов, на котором основаны онкологические исследования — то есть то, что рак вызывается клеточной репродуктивной аномалией.
Однако, если мы ставим под сомнение обоснованность клеточной репродуктивной аномалии, также становится ясным, что другие теории, вытекающие из нее, также несостоятельны.
Примерами этого являются теория аутоиммунного процесса, посредством которого элементы, которые должны защищать от агентов внешней среды, а не направлять свою разрушительную силу на внутренние компоненты, и теорию о том, что аномалии генетической структуры объясняют развитие в направлении автоагрессии.
Попытка предложить теорию со многими причинными факторами онкогенного влияния на репродукцию клеток (то есть, что рак имеет множество причин) выглядит как пустопорожний щит, за которым, к сожалению, нет решения. Это происходит потому, что такая теория предлагает бесконечные причины, которые более или менее связанны друг с другом и которая, в конце концов, означает, что мы ничего не нашли.