Рамаяна - страница 11
Но жалобу выслушав, Брахма ответил без гнева:
«Защитник вселенной и тварей живых — Васудева.
Ступайте спокойно и помните: бог изначальный
Уже уготовил мучителям жребий печальный.
За то, что себя запятнали худыми делами,
Царевичей сгубит их собственной ярости пламя.
Вселенной просторы, ее красоту и величье
Хранит Васудева, принявший Капилы обличье.
Земли бытие непреложно: рукою беспечной
Разрушить ее никому не дозволит Предвечный».
Меж тем сыновья, повинуясь отцову приказу,
Ногтями, что твердостью не уступали алмазу,
С неистовством прежним копали за милую душу,
Пока не наткнулись на гороподобную тушу.
Они распознали слона Вирупакшу, который
Восточному краю земли был живою опорой.
Едва головою качнет исполинская туша,
Как сразу придет в содроганье от этого суша.
Они обошли Вирупакшу кругом, уваженье
Ему оказав, и продолжили в недра вторженье.
Восток обозрели царевичи мало-помалу.
По дну океана они прибрели в Расаталу.
Слона Махападму увидели братья на юге.
Исполнен величья, он землю держал без натуги.
И Сауманаса — так Запада звали опору —
Пред ними явился громадиной с добрую гору.
Учтиво они оказали слону уваженье
И, прочь удалившись, копали до изнеможенъя.
Пока не открылось им таинство сомы броженья.
Приблизясь к держателю Севера, Химапандуре,
Они подивились его необъятной фигуре,
И стати его благородной, и складчатой шкуре.
Царевичей буйных — шесть тысяч помножить на десять —
Покинули Химапандуру и ну куролесить.
Они добрались наконец, преисполнены гнева,
До тихой лужайки, где молча стоял Васудева,
Капилы обличье приняв, у зеленого древа.
Вблизи божества жеребец нестреноженный пасся.
И каждый из отпрысков царских со злости затрясся!
Несчетных царевичей тут охватило злорадство.
Вскричали они: «Это ты совершил святотатство!»
Деревьев стволы, валуны, сошники и лопаты
Подняв, устремились вперед, исступленьем объяты:
«Глупец! Конокрад! Мы поймали тебя, похититель
Коня, что для жертвы готовил Айодхьи властитель!»
Легко ли! Взбрело им на ум состязаться с Капилой,
Что был наделен от рожденья божественной силой.
Ему на хулу отвечать не хотелось хулою.
Промолвил он «гм» — и царевичи стали золою.
Часть сорок вторая (Нисхождение Ганги)
«О доблестный и правдолюбивый отпрыск рода Икшваку! — начал Вишвамитра. — Послушай преданье о нисхождении священной реки Гапги на землю. Царством Кошалы правил в ту пору твой предок, правосудный властитель Бхагиратха. Сыновья Сагары — а было их шестьдесят тысяч, о бесценный мой! — пребывали, как тебе известно, в аду. Печальный жребий этих покойных царевичей Айодхьи тревожил добродетельного Бхагиратху, которому они приходились двоюродными дедами.
К царю Бхагиратхе был милостив мирозиждитель:
«Ты мне угодил, добросклонный Айодхьи властитель!
Твоим пожеланиям благочестивым я внемлю.
Да будет по-твоему: спустится Ганга на землю!»
Но Шива сказал: «Для земли непосильное бремя
Возьму на себя и под Гангу подставлю я темя!»
А Ганга, мирами тремя почитаема свято,
Как старшая дочерь Владыки Снегов — Химавата,
Рекой обернулась и, с небом простившись лазурным,
Обрушилась Шиве на темя течением бурным.
Подумала Ганга: «Я в пекло столкну его живо!»
Но мысли ее прочитал и разгневался Шива:
«Кудрями своими свяжу непокорные воды!
Священная эта река не увидит свободы.
У Шивы в кудрях заплутаешься, как в Гималаях».
И Ганга распутать за тысячу лет не смогла их.
Теченье реки, что блуждала, как пленная дева,
Удерживал в буйных своих волосах Маха дева.
Сквозь жесткие пряди его, как сквозь поросль густую,
Священные воды пробиться пытались впустую.
Но Шива признал Бхагиратхи заслугу святую.
Он Ганге вину отпустил и сложил с нее кару.
И хлынули волны великой реки в Бриндусару.
На семь рукавов разделилась она при паденье.
Довольству людскому служило протоков рожденье.
И трое из них на восток понесли полноводье:
Где Храдини, Панаши, Налини — там плодородье!
На запад отправились трое, чаруя приятной
Красой и даруя прохладой своей благодатной:
Сучакшу, и Сита, и Синдху — названье тем водам
Божественной Ганги, с небесным расставшейся сводом.
Седьмым у великой реки был проток безымянный.
Последовал он за повозкой царя осиянной.